[G. Addams]

Худенькая, совершенно неоформившаяся фигура вырисовалась в дверном проёме. Миниатюрный мальчик с шевелюрой, окрашенной в ненавязчивый блонд, сделал шаг и оказался в ярко освещённой комнате. Создавалось впечатление, что это какой-то тринадцатилетний мальчишка, судя по остроте взгляда - гений, но никак не совершеннолетний мужчина средних, пусть и незаурядных способностей: уж больно худ был мальчик, что подчёркивалось непропорционально большой головой. Впрочем, большой она казалась именно из-за густых волос длиной ниже стандарта, неаккуратно уложенных в пышную причёску. С первого взгляда казалось, что это какой-то беженец или житель некой бедной страны: парнишка явно недоедал, это было отлично видно по ножкам-спичкам, будто в издёвку вставленным в большие тёплые кроссовки. Картину дополняли не менее тощие руки, выходившие откуда-то из широких рукавов-пещер и заканчивавшиеся в районе карманов; плюс острые колени и плечи. На лице мальчишки застыла непонятная наглая, презрительная усмешка, искривившая тонкие бледные губы. Холодные тёмно-серые глаза то вспыхивали, будто сверхновая, то затухали, и взгляд затуманивался. Это чудо Освенцима гордой пружинящей походкой уверенно направилось к длинному столу, покрытому белой скатертью, и взяло бокал с шампанским, для чего ему пришлось извлечь на свет изящные, почти женские холеные руки с тонкими запястьями и длинными пальцами. Кто-то мог бы сказать, что мальчик был либо геем, либо пианистом. Но как только он открывал рот, сразу становилось понятно, что ничего общего с представителями сексуальных меньшинств или вдохновенной богемы он не имел.
- Владислав, ты знаешь, что я ненавижу шампанское, - низкий голос мальчишки прозвучал хрипло и грубовато, хотя были в его речи интонации, кое-как вяжущиеся с его «гейско-богемским» образом. – И вообще, что ты тут устроил? Не могли просто сесть пивка попить где, или коньяка, что ли? – наглый парнишка едва удерживался, чтобы не заговорить на сленге.

@темы: arbeiten!, "вы меня ещё узнаете!", чсв