Veni, vidi, facepalm | Оби Дно
Фандом: Хеталия, Светлячок
Название: Наша миссис Хансен
Автор: здесь.
Бета: нет.
Персонажи: Дания, Бельгия, Пруссия, Норвегия, мельком Финляндия, Америка, Швеция, Германия, Нидерланды
Рейтинг: PG-13 примерно
Жанр: фантастика и эээ... детектив слегка?
Дисклеймер: отказываюсь.
От автора: ага, да, я не нашёл ничего лучше, кроме как переложить на хету серию светлячка "Наша миссис рейнольдс".
Йоонст., с праздником тебя и извини, что поздно так х) Не мог до интернетов нормально добраться. Желаю тебе написать много отличных книг, найти идеальную работу и свой собственный угол)
2 192– Ты… что?! Кто?!
– Я вам не нравлюсь, – девушка вся будто сжалась, опустила голову, как будто хотела стать меньше, а лучше и вовсе исчезнуть. Провалиться сквозь пол грузового отсека «Серенити». – Тогда вам нужно убить меня. Если жена не угодила мужу и он прогнал её – это позор на всю жизнь, никто больше не возьмёт меня. Мне нельзя возвращаться на планету.
– Нет! Ты… ты очень красивая и… и… но я не… – Хенрик сделал несколько широких, но совершенно неопределённых жестов, наконец запустил пальцы в волосы, шумно выдохнув. Его глаза были такими круглыми, что казалось, будто он спал на стаканах.
– Мои поздравления, капитан, – Андерс Нильсен, старший помощник и боевой товарищ капитана Хансена, стоял на ступеньках, не спеша спускаться. Он по привычке скрестил руки на груди, а обычно неподвижное лицо выражало достаточную степень насмешки, чтобы капитан взорвался и рыкнул.
– Просто ни слова! Ни слова, мать твою!
– Одно слово, можно? Только одно, – Андерс изогнул бровь. – Горько.
Хенрик взвыл, а девушка перед ним съежилась ещё больше, отступив на несколько шагов.
– Эй, нельзя так! – механик Тино, в отличие от Нильсена, сбежал по лестнице быстро и мягко обнял девушку за плечи. Та вздрогнула, светлые локоны покачнулись, но вырываться она не стала. Впрочем, Тино так ласково улыбался, что вряд ли кому-либо вообще захотелось бы вырываться из его рук.
– Я не мог на тебе жениться, я даже не знаю, как тебя зовут! – Хенрик отчаянно развёл руками и сложил брови домиком. Вставший рядом Гилберт выразительно посмотрел на капитана, на пальцах показал, сколько они вчера выпили, в литрах, и Хансен тут же залепил лицо ладонями и посмотрел на свою команду сквозь пальцы.
Людвиг поправил колоратку и молча подсунул ему открытую книжицу. На страницах простым языком деревенских работников был описан обряд заключения брака – сначала невеста предлагала жениху венок, он пил из её рук, увлекал в танец…
– Горько! – Тино жизнерадостно улыбался. Его «горько» было гораздо более искренним, чем у Нильсена.
От этого Хенрику стало совсем тошно.
– В общем, так, команда. Это…
– Мишель, – девушка говорила тихо и смотрела в пол, теребя собственные пальцы.
– Мишель, – капитан развернулся обратно к столу, за которым сидели все остальные, и сделал жест конферансье, представляющего звезду шоу. – И она…
– Твоя жена, – Андерс рассматривал свои ногти с совершенно невозмутимым видом – как и всегда. Бервальд, поднёсший было к губам чашку, едва не поперхнулся.
– Наша гостья, – Хенрик скрипнул зубами. – Гостья, доктор, понял? – он зыркнул на Бервальда, но тот и так не собирался никак комментировать ситуацию.
А вот Альфред ещё как собирался. Сначала у него надулись щеки, он весь затрясся, и только потом разразился смехом, громко хлопнув по столу.
Хансен сжал и разжал кулаки и воздел руки к потолку, как будто враз уверовал и теперь просит прощады. Людвиг едва заметно подзакатил глаза.
Гилберт попытался дать хохочущему пилоту подзатыльника – мол, уважай капитана, – но едва занёс руку для этого, как сам заразился смехом и согнулся пополам, чуть не стукнувшись лбом о столешницу.
Краем глаза Хенрик заметил, что даже у Андерса дрогнул уголок губ.
Это уже ни в какие рамки не лезло. Хансен был готов перестрелять собственную команду, начиная механиком с его милой кроткой улыбкой, и заканчивая неприлично гогочущей красноглазой боевой единицей.
– Альфред! Проложи новый маршрут к ближайшей планете, мы высадим Мишель там и… найдём ей какую-нибудь работу, – рявкнул капитан. Девушка рядом с ним снова вздрогнула.
– Воу-воу, шеф, полегче! – пилот встал из-за обеденного стола, заодно служившего и совещательным, и спиной направился к выходу под тяжелым взглядом Хенрика. Напоследок он поиграл бровями и показал капитану средний палец. О, нет, безымянный. Ой, лучше бы уж средний.
– Слышь, кэп, если тебя так не устраивает быть женатым, может, на ней лучше женюсь я? Тебе она всё равно не надо, – Гилберт подпирал щеку рукой и нахально ухмылялся, подмигивая Мишель.
– Она не вещь, – Хенрик пожалел, что не может дотянуться и дать Байльшмидту оплеуху прямо сейчас. – И мы… просто найдём ей работу на ближайшей планете, – он выдохнул и попытался говорить спокойнее. – Так?
Мишель кивнула. Выглядела она далеко не такой уж довольной этим решением.
– Святой отец, покажи ей свободную каюту, – капитан кивнул Людвигу и выдохнул почти облегчённо.
Мишель глубоко вдохнула и закусила губу, стараясь не заплакать.
– Ты придурок, Хансен, – Гилберт закинул ноги на стол и лениво покачивался на стуле, глядя в чашку так пристально, будто на дне было написано, что его ждёт в будущем. Может, так и было. Когда пьёшь, сколько пьёт Байльшмидт – на очередном дне и есть твоё ближайшее будущее – с больной головой, бунтующим желудком и общим непрезентабельным видом. – Баба что надо. Ты пробовал бадягу, которую она сварила? Я такое только у бабули пробовал. А сиськи? Сиськи ты видел? Ты вообще на что смотрел, раз не затолкал её к себе в каюту сразу? Она ж твоя жена! Тебе можно, и вообще ты должен – первая брачная ночь и вся шняга…
Хенрик задумчиво постучал краем своей чашки по зубам. Сиськи – это то, о чём он как раз очень, очень сильно старался не думать последние несколько часов. Поэтому он подумал о том, почему до сих пор позволяет Гилберту держать ноги на столе, и о том, что сравнение с бабулей – это уже серьёзный аргумент. Про бабулю Байльшмидт на корабле ходили невероятные слухи. В конце концов, какой женщиной надо быть, чтобы вырастить такого сумасшедшего, жадного до денег и крови, наглого и просто обаятельного белобрысого говнюка? Наверняка невероятной.
– …к тому же, сколько у тебя уже бабы не было? Ну вот сколько? – капитан отвлёкся от своих размышлений о родственниках Байльшмидта и прицельно запустил ему в лоб обёртку от недавно съеденного протеинового бруска – его сегодняшнего ужина.
– Не твоё дело, – вяло огрызнулся Хансен. – Она мне не жена, Гил. И она не виновата, что старейшине с той задрипанной планетки больше нечем было с нами расплатиться, кроме как девчонкой.
– С сиськами, – поправил Гилберт таким тоном, что кому угодно стало бы ясно: ему прямо-таки обидно, что этот важный фактор упущен из виду.
– Девчонкой с сиськами, – Хенрик вздохнул и прицыкнул. Не думать о си… Мишель получалось всё хуже.
У неё каре, и сзади на шее виден пушок тонких волос. Наверное, у неё вообще очень мягкая шевелюра…
Хансен мотнул головой и поднялся из-за стола.
– Если допьёшь всё это пойло до конца – утром откручу твою гудящую голову, – вместо «спокойной ночи» напутствовал он Байльшмидта. Тот отсалютовал ему двумя пальцами, широко усмехаясь.
– Кажется, я всё же допился до чёртиков, – Гилберт всё ещё сидел в общей столовой-кухне-совещательном зале. Не очень-то ему хотелось спать, раз ещё была в наличии выпивка.
Но ему пришлось прислониться спиной к стене, когда он встал, чтобы достать ещё одну бутылку. В дверном проёме, кутаясь в простыню, стояла Мишель.
– Я… я не хотела испугать тебя. Просто… Капитан не хочет меня, ты сам слышал, что он говорит, а ты, – она подняла большие зелёные глаза, наполненные обожанием. Байльшмидт тяжело сглотнул и сразу хмыкнул, чтобы скрыть это, – ты кажешься человеком надёжным и порядочным. Настоящим мужчиной. Таким должен быть мой муж.
Мишель медленно спустилась по ступенькам, впустив простыню из рук.
Гилберт не стал дожидаться, пока она томно и медленно подойдёт к нему.
– Разумеется, детка, именно таким! Я лучше всех покажу тебе, что такое первая брачная ночь, – он резко подхватил девушку на руки, заставив обхватить себя ногами, и впился в её губы.
И тут же заморгал, чувствуя, как в голове всё плывёт. Поплыло и лицо Мишель перед глазами.
– Или нет, – Гилберт икнул и свалился на пол, ударившись затылком о ножку стула.
Мишель поднялась с пола и потёрла колени, недовольно шипя.
– Или нет, – фыркнула она, задорно улыбнулась валяющемуся без сознания Байльшмидту и, снова закутавшись в простыню, вышла из столовой.
Хенрик вскрикнул, резко садясь в кровати, и тут же быстро заморгал, чтобы разглядеть хоть что-нибудь перед собой.
– Простите, простите… – Мишель вся сжалась, так и оставшись стоять у лестницы наверх, к выходу из каюты капитана.
– О, это ты, – Хенрик подуспокоился, но тут же насторожился снова и заметно напрягся. Любой здоровый мужчина, у которого секса не было уже парочку земных лет, напряжётся, если перед ним будет стоять, демонстрируя светлую макушку опущенной головы, молодая привлекательная женщина – или девушка? – в одной простыне.
Хансен встал с постели и сделал несколько шагов.
– Ты заблудилась? Святой отец не показал тебе твою каюту?
– Я… – Мишель подняла на капитана огромный влажные глаза, и тот понял, что это конец. Ему, его самообладанию и остаткам его порядочности, сколько их там может быть у бывшего повстанца и настоящего контрабандиста с парой сотен чужих смертей за плечами.
– Ты?.. – Хенрик постарался ничем не выдать своё… да к чертям, всё равно очевидное волнение. Да. Волнение.
– Я правда могу быть хорошей женой. Вы так резко отвергли меня, даже не узнав толком, даже не узнав моего имени сначала…
– Ну, я на тебе женился тоже его не зная, – резонно заметил Хансен, задумчиво почесав щеку.
Мишель, кажется, не обратила на его попытку пошутить никакого внимания, и плавно приблизилась.
– Я боюсь оставаться на чужой планете совсем одна. Я не переживу этого, – она проникновенно заглянула капитану в глаза, и тот едва не застонал. – И возвращаться мне тоже нельзя. Если бы только… если бы только вы проявили снисходительность и позволили мне показать себя с лучшей стороны… – Мишель прижала ласковые ладони к голой груди Хенрика, и простыня соскользнула на пол каюты.
– Ага, – Хансен сглотнул, и мягкие девичьи губы коснулись его – робко и нежно, и он облизнул свои и её губы. – Ага, – он тут же резко дёрнул головой в сторону и быстро заморгал.
– Ага, – Мишель улыбнулась и развела руками, подняв плечи, когда капитан свалился на пол вслед за простыней.
– Груз в порядке? – коммуникатор рябил, голос было слышно плоховато.
– В полном, я утром ещё сидела прямо рядом с ним. Вот уж не думала, что на той задрипанной планетке может найтись настоящая живая конопля! Там целй ящик, Мартен, представляешь?
– Я в курсе. Мы состыкуемся через полтора часа. Приблезительно, – Мартен говорил отрывисто, спокойно. По-деловому. – Проблем не будет?
– Бойцов тут, в общем, было всего двое, – Мишель расселась в кресле пилота и закинула ноги на приборную панель. Она уже проложила новый маршрут и поставила блок. Небольшой экран коммуникатора теперь показывал какие-то невнятные бело-серые клубы – брат Мишель курил трубку. – Остальные мне ничем не помешают, – она зевнула.
– Верю, – донеслось из коммуникатора.
– Зря, – Мишель вскочила на ноги и обернулась. Она успела одеться, а теперь даже пожалела об этом.
– Ты… послушай, ты, конечно, сейчас подумаешь про меня всякое… – она виновато и кротко заулыбалась. Коммуникатор пошёл рябью и отключился.
– Я уже подумал, – Андерс пожал плечами, глядя на Мишель совершенно безразлично и холодно. Он так же скрестил руки, как и утром, когда Мишель только появилась на борту «Серенити». Она даже подумала на секунду, что он так застыл давным-давно и не может изменить позу. И выражение лица – немного скептичное, немного надменное, немного скучающее, но в общем и целом бесстрастное, да и сам он не был приметным. Невысокий, щуплый на первый взгляд – Андерс Нильсен больше походил на зазнавшегося студента, чем на солдата и помощника капитана космического корабля.
– Слушай, я ничего плохого не хотела, это просто… – Мишель положила руки Андерсу на плечи и проникновенно заглянула в глаза.
– Конечно, просто, – Нильсен негромко фыркнул и резко схватил Мишель за горло. У той от неожиданности вышибло дух и чуть подкосились ноги. Девушка стала цепляться за напряженное запястье Андерса, глядя на него со страхом и злостью.
Нильсен мазнул пальцем по её дрожащим губам и чуть сильнее сжал цепкие длинные пальцы на шее Мишель, когда она стала царапать его руку.
– Ядовитая помада, – он слегка подзакатил глаза.– Только с такими непрошибаемыми кретинами, как Хансен и Байльшмидт это и могло пройти, – Андерс подумал секунду. – Ну, ещё с Джонсом, – он задумался, как будто забыл, что ещё хотел сказать. – А, да. Они оба сейчас в лазарете у Оксеншерны, и мы все по настоянию отца Людвига молимся, чтобы в этой помаде было снотворное, ну, или наркотик на крайний случай, а не яд. Тебе тоже не помешало бы помолиться, от этого всё же зависит и твоя жизнь.
Мишель уже ненавидела его.
У Андерса было такое лицо, будто он сейчас зевнёт от скуки и безразличия.
Мартен угрюмо пыхал трубкой, стоя внизу, у открытого грузового отсека «Серенити».
– Уж извини, что не попросил у тебя её руки, – Хенрик шёл уверенно, не шатался, хотя видел перед собой ещё не очень чётко. О чём и сообщил Мартену, который решил не здороваться и всё ещё молчал. – Могу и промазать, стреляя тебе в коленную чашечку, и попасть в голову.
Очередной клуб дыма вышел больше остальных – Мартен фыркнул.
Они стояли друг напротив друга, и Хенрик держал за локоть Мишель, руки которой были связаны за спиной, а рот заклеен.
Мартен взял сестру за второй локоть, но Хансен не отпустил и протянул руку.
– Это всё, что есть, – ровно и спокойно произнёс Мартен, вложив в руку капитана мешочек с семенами. Хенрик тут же прикинул, что будет стоить больше: конопля, что у них в ящике, или эти семена. По всему выходило, что продавать их нужно будет разным людям. Одни увидят выгоду в выращивании, а другим, как самому Хансену, семена ни к чему – у него всё равно нет и клочка земли даже на перефирийной отдалённой планете.
С другой стороны, ему ещё предстояло найти хоть кого-то, кому можно будет доверять достаточно, чтобы всё это спихнуть… Из-за рисковости товара цена могла значительно упасть.
– Ну? – от размышлений и подсчёта кредитов Хенрика отвлёк голос Мартена и запах дыма. Синтетического, конечно. В трубке горел синтетический порошок. Натуральный табак, натуральная трава – слишком дорого.
Капитан отпустил локоть Мишель и театрально раскланялся, довольно скалясь.
Мартен молча развернулся к выходу и повёл за собой Мишель. Та обернулась один раз и со вселенской обидой посмотрела на капитана и его помощника. Андерс снова сложил руки на груди.
– А я думал, будет красивая официальная церемония бракосочетания, – разочарованно протянул Тино.
– Будут тебе запцацки к двигателю, – хмыкнул Хансен, бросив ему мешочек.
– Тоже неплохо, – механик тут же заулыбался.
Название: Наша миссис Хансен
Автор: здесь.
Бета: нет.
Персонажи: Дания, Бельгия, Пруссия, Норвегия, мельком Финляндия, Америка, Швеция, Германия, Нидерланды
Рейтинг: PG-13 примерно
Жанр: фантастика и эээ... детектив слегка?
Дисклеймер: отказываюсь.
От автора: ага, да, я не нашёл ничего лучше, кроме как переложить на хету серию светлячка "Наша миссис рейнольдс".
Йоонст., с праздником тебя и извини, что поздно так х) Не мог до интернетов нормально добраться. Желаю тебе написать много отличных книг, найти идеальную работу и свой собственный угол)
2 192– Ты… что?! Кто?!
– Я вам не нравлюсь, – девушка вся будто сжалась, опустила голову, как будто хотела стать меньше, а лучше и вовсе исчезнуть. Провалиться сквозь пол грузового отсека «Серенити». – Тогда вам нужно убить меня. Если жена не угодила мужу и он прогнал её – это позор на всю жизнь, никто больше не возьмёт меня. Мне нельзя возвращаться на планету.
– Нет! Ты… ты очень красивая и… и… но я не… – Хенрик сделал несколько широких, но совершенно неопределённых жестов, наконец запустил пальцы в волосы, шумно выдохнув. Его глаза были такими круглыми, что казалось, будто он спал на стаканах.
– Мои поздравления, капитан, – Андерс Нильсен, старший помощник и боевой товарищ капитана Хансена, стоял на ступеньках, не спеша спускаться. Он по привычке скрестил руки на груди, а обычно неподвижное лицо выражало достаточную степень насмешки, чтобы капитан взорвался и рыкнул.
– Просто ни слова! Ни слова, мать твою!
– Одно слово, можно? Только одно, – Андерс изогнул бровь. – Горько.
Хенрик взвыл, а девушка перед ним съежилась ещё больше, отступив на несколько шагов.
– Эй, нельзя так! – механик Тино, в отличие от Нильсена, сбежал по лестнице быстро и мягко обнял девушку за плечи. Та вздрогнула, светлые локоны покачнулись, но вырываться она не стала. Впрочем, Тино так ласково улыбался, что вряд ли кому-либо вообще захотелось бы вырываться из его рук.
– Я не мог на тебе жениться, я даже не знаю, как тебя зовут! – Хенрик отчаянно развёл руками и сложил брови домиком. Вставший рядом Гилберт выразительно посмотрел на капитана, на пальцах показал, сколько они вчера выпили, в литрах, и Хансен тут же залепил лицо ладонями и посмотрел на свою команду сквозь пальцы.
Людвиг поправил колоратку и молча подсунул ему открытую книжицу. На страницах простым языком деревенских работников был описан обряд заключения брака – сначала невеста предлагала жениху венок, он пил из её рук, увлекал в танец…
– Горько! – Тино жизнерадостно улыбался. Его «горько» было гораздо более искренним, чем у Нильсена.
От этого Хенрику стало совсем тошно.
– В общем, так, команда. Это…
– Мишель, – девушка говорила тихо и смотрела в пол, теребя собственные пальцы.
– Мишель, – капитан развернулся обратно к столу, за которым сидели все остальные, и сделал жест конферансье, представляющего звезду шоу. – И она…
– Твоя жена, – Андерс рассматривал свои ногти с совершенно невозмутимым видом – как и всегда. Бервальд, поднёсший было к губам чашку, едва не поперхнулся.
– Наша гостья, – Хенрик скрипнул зубами. – Гостья, доктор, понял? – он зыркнул на Бервальда, но тот и так не собирался никак комментировать ситуацию.
А вот Альфред ещё как собирался. Сначала у него надулись щеки, он весь затрясся, и только потом разразился смехом, громко хлопнув по столу.
Хансен сжал и разжал кулаки и воздел руки к потолку, как будто враз уверовал и теперь просит прощады. Людвиг едва заметно подзакатил глаза.
Гилберт попытался дать хохочущему пилоту подзатыльника – мол, уважай капитана, – но едва занёс руку для этого, как сам заразился смехом и согнулся пополам, чуть не стукнувшись лбом о столешницу.
Краем глаза Хенрик заметил, что даже у Андерса дрогнул уголок губ.
Это уже ни в какие рамки не лезло. Хансен был готов перестрелять собственную команду, начиная механиком с его милой кроткой улыбкой, и заканчивая неприлично гогочущей красноглазой боевой единицей.
– Альфред! Проложи новый маршрут к ближайшей планете, мы высадим Мишель там и… найдём ей какую-нибудь работу, – рявкнул капитан. Девушка рядом с ним снова вздрогнула.
– Воу-воу, шеф, полегче! – пилот встал из-за обеденного стола, заодно служившего и совещательным, и спиной направился к выходу под тяжелым взглядом Хенрика. Напоследок он поиграл бровями и показал капитану средний палец. О, нет, безымянный. Ой, лучше бы уж средний.
– Слышь, кэп, если тебя так не устраивает быть женатым, может, на ней лучше женюсь я? Тебе она всё равно не надо, – Гилберт подпирал щеку рукой и нахально ухмылялся, подмигивая Мишель.
– Она не вещь, – Хенрик пожалел, что не может дотянуться и дать Байльшмидту оплеуху прямо сейчас. – И мы… просто найдём ей работу на ближайшей планете, – он выдохнул и попытался говорить спокойнее. – Так?
Мишель кивнула. Выглядела она далеко не такой уж довольной этим решением.
– Святой отец, покажи ей свободную каюту, – капитан кивнул Людвигу и выдохнул почти облегчённо.
Мишель глубоко вдохнула и закусила губу, стараясь не заплакать.
– Ты придурок, Хансен, – Гилберт закинул ноги на стол и лениво покачивался на стуле, глядя в чашку так пристально, будто на дне было написано, что его ждёт в будущем. Может, так и было. Когда пьёшь, сколько пьёт Байльшмидт – на очередном дне и есть твоё ближайшее будущее – с больной головой, бунтующим желудком и общим непрезентабельным видом. – Баба что надо. Ты пробовал бадягу, которую она сварила? Я такое только у бабули пробовал. А сиськи? Сиськи ты видел? Ты вообще на что смотрел, раз не затолкал её к себе в каюту сразу? Она ж твоя жена! Тебе можно, и вообще ты должен – первая брачная ночь и вся шняга…
Хенрик задумчиво постучал краем своей чашки по зубам. Сиськи – это то, о чём он как раз очень, очень сильно старался не думать последние несколько часов. Поэтому он подумал о том, почему до сих пор позволяет Гилберту держать ноги на столе, и о том, что сравнение с бабулей – это уже серьёзный аргумент. Про бабулю Байльшмидт на корабле ходили невероятные слухи. В конце концов, какой женщиной надо быть, чтобы вырастить такого сумасшедшего, жадного до денег и крови, наглого и просто обаятельного белобрысого говнюка? Наверняка невероятной.
– …к тому же, сколько у тебя уже бабы не было? Ну вот сколько? – капитан отвлёкся от своих размышлений о родственниках Байльшмидта и прицельно запустил ему в лоб обёртку от недавно съеденного протеинового бруска – его сегодняшнего ужина.
– Не твоё дело, – вяло огрызнулся Хансен. – Она мне не жена, Гил. И она не виновата, что старейшине с той задрипанной планетки больше нечем было с нами расплатиться, кроме как девчонкой.
– С сиськами, – поправил Гилберт таким тоном, что кому угодно стало бы ясно: ему прямо-таки обидно, что этот важный фактор упущен из виду.
– Девчонкой с сиськами, – Хенрик вздохнул и прицыкнул. Не думать о си… Мишель получалось всё хуже.
У неё каре, и сзади на шее виден пушок тонких волос. Наверное, у неё вообще очень мягкая шевелюра…
Хансен мотнул головой и поднялся из-за стола.
– Если допьёшь всё это пойло до конца – утром откручу твою гудящую голову, – вместо «спокойной ночи» напутствовал он Байльшмидта. Тот отсалютовал ему двумя пальцами, широко усмехаясь.
– Кажется, я всё же допился до чёртиков, – Гилберт всё ещё сидел в общей столовой-кухне-совещательном зале. Не очень-то ему хотелось спать, раз ещё была в наличии выпивка.
Но ему пришлось прислониться спиной к стене, когда он встал, чтобы достать ещё одну бутылку. В дверном проёме, кутаясь в простыню, стояла Мишель.
– Я… я не хотела испугать тебя. Просто… Капитан не хочет меня, ты сам слышал, что он говорит, а ты, – она подняла большие зелёные глаза, наполненные обожанием. Байльшмидт тяжело сглотнул и сразу хмыкнул, чтобы скрыть это, – ты кажешься человеком надёжным и порядочным. Настоящим мужчиной. Таким должен быть мой муж.
Мишель медленно спустилась по ступенькам, впустив простыню из рук.
Гилберт не стал дожидаться, пока она томно и медленно подойдёт к нему.
– Разумеется, детка, именно таким! Я лучше всех покажу тебе, что такое первая брачная ночь, – он резко подхватил девушку на руки, заставив обхватить себя ногами, и впился в её губы.
И тут же заморгал, чувствуя, как в голове всё плывёт. Поплыло и лицо Мишель перед глазами.
– Или нет, – Гилберт икнул и свалился на пол, ударившись затылком о ножку стула.
Мишель поднялась с пола и потёрла колени, недовольно шипя.
– Или нет, – фыркнула она, задорно улыбнулась валяющемуся без сознания Байльшмидту и, снова закутавшись в простыню, вышла из столовой.
Хенрик вскрикнул, резко садясь в кровати, и тут же быстро заморгал, чтобы разглядеть хоть что-нибудь перед собой.
– Простите, простите… – Мишель вся сжалась, так и оставшись стоять у лестницы наверх, к выходу из каюты капитана.
– О, это ты, – Хенрик подуспокоился, но тут же насторожился снова и заметно напрягся. Любой здоровый мужчина, у которого секса не было уже парочку земных лет, напряжётся, если перед ним будет стоять, демонстрируя светлую макушку опущенной головы, молодая привлекательная женщина – или девушка? – в одной простыне.
Хансен встал с постели и сделал несколько шагов.
– Ты заблудилась? Святой отец не показал тебе твою каюту?
– Я… – Мишель подняла на капитана огромный влажные глаза, и тот понял, что это конец. Ему, его самообладанию и остаткам его порядочности, сколько их там может быть у бывшего повстанца и настоящего контрабандиста с парой сотен чужих смертей за плечами.
– Ты?.. – Хенрик постарался ничем не выдать своё… да к чертям, всё равно очевидное волнение. Да. Волнение.
– Я правда могу быть хорошей женой. Вы так резко отвергли меня, даже не узнав толком, даже не узнав моего имени сначала…
– Ну, я на тебе женился тоже его не зная, – резонно заметил Хансен, задумчиво почесав щеку.
Мишель, кажется, не обратила на его попытку пошутить никакого внимания, и плавно приблизилась.
– Я боюсь оставаться на чужой планете совсем одна. Я не переживу этого, – она проникновенно заглянула капитану в глаза, и тот едва не застонал. – И возвращаться мне тоже нельзя. Если бы только… если бы только вы проявили снисходительность и позволили мне показать себя с лучшей стороны… – Мишель прижала ласковые ладони к голой груди Хенрика, и простыня соскользнула на пол каюты.
– Ага, – Хансен сглотнул, и мягкие девичьи губы коснулись его – робко и нежно, и он облизнул свои и её губы. – Ага, – он тут же резко дёрнул головой в сторону и быстро заморгал.
– Ага, – Мишель улыбнулась и развела руками, подняв плечи, когда капитан свалился на пол вслед за простыней.
– Груз в порядке? – коммуникатор рябил, голос было слышно плоховато.
– В полном, я утром ещё сидела прямо рядом с ним. Вот уж не думала, что на той задрипанной планетке может найтись настоящая живая конопля! Там целй ящик, Мартен, представляешь?
– Я в курсе. Мы состыкуемся через полтора часа. Приблезительно, – Мартен говорил отрывисто, спокойно. По-деловому. – Проблем не будет?
– Бойцов тут, в общем, было всего двое, – Мишель расселась в кресле пилота и закинула ноги на приборную панель. Она уже проложила новый маршрут и поставила блок. Небольшой экран коммуникатора теперь показывал какие-то невнятные бело-серые клубы – брат Мишель курил трубку. – Остальные мне ничем не помешают, – она зевнула.
– Верю, – донеслось из коммуникатора.
– Зря, – Мишель вскочила на ноги и обернулась. Она успела одеться, а теперь даже пожалела об этом.
– Ты… послушай, ты, конечно, сейчас подумаешь про меня всякое… – она виновато и кротко заулыбалась. Коммуникатор пошёл рябью и отключился.
– Я уже подумал, – Андерс пожал плечами, глядя на Мишель совершенно безразлично и холодно. Он так же скрестил руки, как и утром, когда Мишель только появилась на борту «Серенити». Она даже подумала на секунду, что он так застыл давным-давно и не может изменить позу. И выражение лица – немного скептичное, немного надменное, немного скучающее, но в общем и целом бесстрастное, да и сам он не был приметным. Невысокий, щуплый на первый взгляд – Андерс Нильсен больше походил на зазнавшегося студента, чем на солдата и помощника капитана космического корабля.
– Слушай, я ничего плохого не хотела, это просто… – Мишель положила руки Андерсу на плечи и проникновенно заглянула в глаза.
– Конечно, просто, – Нильсен негромко фыркнул и резко схватил Мишель за горло. У той от неожиданности вышибло дух и чуть подкосились ноги. Девушка стала цепляться за напряженное запястье Андерса, глядя на него со страхом и злостью.
Нильсен мазнул пальцем по её дрожащим губам и чуть сильнее сжал цепкие длинные пальцы на шее Мишель, когда она стала царапать его руку.
– Ядовитая помада, – он слегка подзакатил глаза.– Только с такими непрошибаемыми кретинами, как Хансен и Байльшмидт это и могло пройти, – Андерс подумал секунду. – Ну, ещё с Джонсом, – он задумался, как будто забыл, что ещё хотел сказать. – А, да. Они оба сейчас в лазарете у Оксеншерны, и мы все по настоянию отца Людвига молимся, чтобы в этой помаде было снотворное, ну, или наркотик на крайний случай, а не яд. Тебе тоже не помешало бы помолиться, от этого всё же зависит и твоя жизнь.
Мишель уже ненавидела его.
У Андерса было такое лицо, будто он сейчас зевнёт от скуки и безразличия.
Мартен угрюмо пыхал трубкой, стоя внизу, у открытого грузового отсека «Серенити».
– Уж извини, что не попросил у тебя её руки, – Хенрик шёл уверенно, не шатался, хотя видел перед собой ещё не очень чётко. О чём и сообщил Мартену, который решил не здороваться и всё ещё молчал. – Могу и промазать, стреляя тебе в коленную чашечку, и попасть в голову.
Очередной клуб дыма вышел больше остальных – Мартен фыркнул.
Они стояли друг напротив друга, и Хенрик держал за локоть Мишель, руки которой были связаны за спиной, а рот заклеен.
Мартен взял сестру за второй локоть, но Хансен не отпустил и протянул руку.
– Это всё, что есть, – ровно и спокойно произнёс Мартен, вложив в руку капитана мешочек с семенами. Хенрик тут же прикинул, что будет стоить больше: конопля, что у них в ящике, или эти семена. По всему выходило, что продавать их нужно будет разным людям. Одни увидят выгоду в выращивании, а другим, как самому Хансену, семена ни к чему – у него всё равно нет и клочка земли даже на перефирийной отдалённой планете.
С другой стороны, ему ещё предстояло найти хоть кого-то, кому можно будет доверять достаточно, чтобы всё это спихнуть… Из-за рисковости товара цена могла значительно упасть.
– Ну? – от размышлений и подсчёта кредитов Хенрика отвлёк голос Мартена и запах дыма. Синтетического, конечно. В трубке горел синтетический порошок. Натуральный табак, натуральная трава – слишком дорого.
Капитан отпустил локоть Мишель и театрально раскланялся, довольно скалясь.
Мартен молча развернулся к выходу и повёл за собой Мишель. Та обернулась один раз и со вселенской обидой посмотрела на капитана и его помощника. Андерс снова сложил руки на груди.
– А я думал, будет красивая официальная церемония бракосочетания, – разочарованно протянул Тино.
– Будут тебе запцацки к двигателю, – хмыкнул Хансен, бросив ему мешочек.
– Тоже неплохо, – механик тут же заулыбался.
@темы: hier darf man rauchen, чсв
-
-
02.01.2014 в 12:56Это шик!
А я думал, будет красивая официальная церемония бракосочетания,
Будет церемония разсочетания
Даже норвег, которого не люблю, здесь прекрасен. Нид, Нид
Хенрик прекрасен и туп!
Только вчера саммит что-то проронил про Бельгию-шлюху
Спасибо тебе огромное, прям очень-очень!
-
-
02.01.2014 в 14:59Хенрик прекрасен и туп!
Эээээй, он не туп, он просто бравый капитан, у которого давно не было, ну, ничего х)
Ух, очень рад, что тебе понравилось, и что Светлячок понравился - вдвойне!)
-
-
02.01.2014 в 15:00Я вот тоже тупой, и ничо
Появись где-нибудь, чо покажу х)