[fliss]

Есть на фикбуке, и тут вот оно. Вообще оно писалось на ФБ, но одно не прошло в выкладку, второе уже и не должно было даже пойти, потому что команду сняли. Жалко, оченно это жалко, кстати говоря :С

Название: Второй
Автор: здесь
Бета: нет
Размер: 1837 слов
Пейринг/Персонажи: Роуз/Эридан, упоминается Дэйв/Каркат
Жанр: AU, это может считаться PWP, наверное? и немного ангста?
Рейтинг: R
Краткое содержание: Роуз и Эридан учились вместе на факультете психологии, соперничая за звание лучшего студента. Но с окончанием учёбы соперничество не закончилось.
Примечание/Предупреждения: слишком романтичный Эридан.

– Хей, Лалонд. Хочешь охуительно свежую новость, которой ты в жизни никогда не слышала?
– Полагаю, ты хочешь информировать меня о том, что к вам в участок наведывался мистер Ампора. Снова. Он зачастил к вам, – Роуз зевнула. Сказать по правде, она уже почти засыпала. Но у Дэйва Страйдера никогда не было ни толкового распорядка или режима дня, ни совести, которая не позволила бы ему звонить людям посреди ночи. Одно время этой совестью пыталась быть сама Роуз, но скоро поняла, что её отсутствие самому Дэйву не навредит, так что самоутсранилась. Окружающие его люди вряд ли были довольны, но откуда им было знать...
– В яблочко, – на том конце провода послышался щелчок, видимо, щелкали пальцами. – Я начинаю подозревать, что этот новенький тоже фэбээровец. Федералы опять тянут свои грабли не в свои дела...
– Дэйв, позволь напомнить, что лёгкая форма паранойи на этой почве у тебя уже была. И не только на этой. Так что ты, можно сказать, в зоне риска. Например, когда ты был ещё совсем юн, ты говорил, что игрушки твоего старшего брата...
– Я понял! – быстро перебил Страйдер. Вспоминать игрушки ему явно не хотелось. – Даже если новенький не фэбээровец, то он с этим Ампорой спит. Стопудово, Лалонд, у меня чуйка на то, кто с кем трахается, – авторитетно заявил Дэйв, быстро успокоившись. – И он скоро расколется, Ампора чувствует слабину в новичке. Ты же сама знаешь эти ваши мозгоправские штучки.
– Ты сам уже успел переспать с новым подчинённым, ведь так, Дэйв? – Роуз задумчиво разглядывала содержимое своего холодильника. Выбрав, наконец, пакет молока, она закрыла дверцу.
– Ну, – утвердительно отозвался Страйдер после паузы. Роуз поняла, что сначала он пожал плечами и только потом спохватился, что Лалонд не видит его.
– Судя по данным, которые предоставил мне ты, и по личному делу Карката Вантаса, я сильно сомневаюсь, что, переспав с тобой по моим предположениям не ранее недели назад, он будет стремиться к чьей-либо постели. Скажем так, у него на этот счёт совершенно не схожие с твоими морально-этические нормы. Хотя, должна признать, во многом другом вы слишком сильно схожи, хотя и вряд ли осознаёте это. Именно по этой простой причине ты и нарушил свой принцип и вступил с ним в...
– Лалонд, – в трубке послышался зевок. – Я просто хотел попросить, чтоб ты дёрнула уже Ампору, он заебал неимоверно. Шныряет по моему участку как рыбина между кораллами. Раздражает же. Мы тут мудаков всяких преступающих закон ловим, а не с недоёбанными очкариками сюсюкаемся.
Роуз хотела было осведомиться, почему именно она, простой полицейский психолог, должна с этим разбираться, “дёргать” Эридана и вообще, но...
– Раздражает или у тебя в участке действительно имеются определённого рода нарушения, за которые ты можешь получить не привычный выговор, а некое более серьёзное наказание? – Роуз чуть сощурила глаза, наливая молоко в стакан.
– Я трахнул Вантаса в кабинете, у себя на столе, – вместо нормального ответа произнёс Страйдер, резко переводя тему. Произнёс с чувством, смакуя слова. И коротко добавил, будто бы снова пожимая плечами: – Ты бы всё равно спросила.
– Полагаю, ты был пьян, – Лалонд не стала настаивать на ответе и переводить тему обратно. Она знала, что Дэйв всё равно всё проигнорирует. Он умел это делать с идеально-каменным лицом, когда нужно.
– Вдрызг, – удовлетворённо отозвался Страйдер.
– Я искренне сочувствую твоему подчинённому.
– Напарнику.
– Тогда я просто-таки скорблю по его психике.

Эридану Ампоре семнадцать лет. Он только-только поступил на психолога, а теперь сидел в номере гостиницы на кровати и ощущал, как у кромки волос на лбу появляется испарина.
Он был красным до самых кончиков ушей. По крайней мере, они пылали просто адским огнём, будто бы истончались от этого жара, идущего изнутри.
Эридан возненавидел свою тонкую бледную кожу, которой, как признаком аристократичности, до этого момента всегда только гордился.
Он закусил губу, чтобы не заскулить жалобно – внутри всё тоже горело, скручивалось в узел, и он теперь понимал, почему ад представляют именно горячим местом. В ад попадают за грехи, а он собирался согрешить и... видимо, в адском пламени была особая ирония, раз уж оно разгоралось внизу живота и теперь.
– Обычно я так не длаю... не делаю, – пробормотала она. Кажется, она нервничала куда меньше него самого. Впрочем, это легко объяснялось тем, что она была пьяна.
Но и несмотря на растрепавшиеся светлые волосы, на слегка стёршуюся помаду и мутноватый взгляд, она казалась Эридану Ампоре, первокурснику психологического факультета, лучшей девушкой в мире.
– Ты тоже с психфака? – зачем-то спросил он и тут же мысленно отругал себя. Нашёл, что спрашивать у девушки, на которой сейчас только бельё и которая сидит прямо на тебе, стаскивает с тебя футболку!
Впрочем, девушка кивнула. И Эридан зарылся пальцами в мягкие волосы на её затылке, прижимаясь своими бледноватыми губами к её чёрным.
На этот раз Ампора стона не сдержал – скорее не стона даже, а жалобного мычания. Девушка – Роуз, нужно запомнить, непременно запомнить это чудесное имя на всю жизнь – поёрзала, устраиваясь удобнее, выгнулась, и у Эридана в животе и пониже снова всё свернулось в тугой пульсирующий комок.
Роуз улыбнулась в поцелуй и опустила руку вниз, втиснув её между телами. Ампора тихонько шикнул, когда она расстёгивала его джинсы, но следом снова замычал. В темноте, ей было этого не видно, к тому же зрение слегка расфокусировалось. Но она могла поклясться, что Эридан сложил брови домиком.
У неё была бархатная кожа – ну, ладно, по крайней мере, Ампоре так хотелось. Разумеется, он не был сопливой девчонкой и не начитался дамских романов! Он всю жизнь читал только исторические. И, разумеется, первый свой раз представлял совершенно королевским. С бархатной кожей, губами-лепестками роз и прочими прелестями. Правда, Роуз не походила на кроткую и мудрую, но властную принцессу, но ничто не мешало Эридану дорисовать всё в воображении. Уж на него-то он никогда не жаловался.
Так вот, у Роуз была бархатная кожа, которую можно было трогать везде – решительно везде, и от этого у Ампоры становилось мутно в голове и перехватывало дыхание. Как будто кто-то ударил под дых и заставил сильно затянуться крепкой сигаретой, и теперь дышать можно, только заглатывая воздух по-чуть-чуть, быстро пропуская через горящее горло.
Роуз же явно надоело, как долго и упоительно Эридан наслаждается собственным предвкушением, смакуя его со всех сторон.
Он тихо охнул, почувствовав влагу на своих пальцах – Роуз накрыла его руку своей и мягко нажала на пальцы, заставляя скользнуть средним и безымянным в себя. Теперь уже её очередь была жарко выдыхать и закрывать глаза.
Эридан крепко обнял Роуз за талию, придерживая, и мягко протолкнул пальцы глубже, зачарованно глядя на её лицо во все глаза. Роуз медленно запрокинула голову. Она убрала свою руку с руки Ампоры и прижала его голову к груди, чувствуя, как двигаются в ней пальцы, поглаживая. У Эридана были замечательный длинные пальцы и куча дурацких колец. И, пожалуй, чувство удобства, раз уж он мягко опрокинул Роуз на спину.
А ещё у Эридана был с собой презерватив, и Роуз вздохнула спокойно. А потом почти сразу – резко и прерывисто, цепляясь за его плечи. По плечам размазался пот, и пальцы скользили по коже Ампоры. Тонкой коже, которой он гордился, и ногти оставляли на ней красные полосы.
Эридан понял, что забыл снять очки, когда они упали рядом с головой Роуз, но она, кажется, не обратила на это внимания, так что и он об этом тоже забыл. Гораздо важнее было, что её ноги плотно сжались на его поясе, например.
Пряди крашеной в фиолетовый челки упали и щекотали Роуз лицо, так что она зарылась пальцами в волосы Ампоры, чтобы придержать их. Эридан в голос, коротко и как-то особенно сладко простонал.
Жарко, душно, влажно. Будто бы в тропиках каких, и это вовсе не прохладный сентябрь, а нещадящий июль.
Эридан чуть пришёл в себя, оказавшись на спине. Роуз упёрлась ему в грудь ладонями, опустившись до самого конца, и Ампора снова стал хватать воздух ртом как рыба на суше. Она несколько раз качнула бедрами по кругу, и Эридан рефлекторно выгнулся – резко, с коротким мычанием. И снова, и ещё раз, его даже не смутили пошлые, влажные звуки. Роуз нагнулась ниже, почти легла грудью на грудь Ампоры, руками упираясь теперь в кровать по сторонам от его головы. Глаз она не открывала.
Эридан зашептал было что-то поэтичное, как в горячке, но надолго его не хватило. Сильнее впившись пальцами в бёдра Роуз, он зажмурился, и выдал короткое и совсем непоэтичное:
– Ох, мать твою!..
Возглас на удивление гармонично слился с коротким вскриком Роуз.

Эридан не знал, сколько это всё продолжалось, но когда он открыл глаза окончательно, солнце, судя по тени на полу, уже прошло свой зенит.
Ампора со стоном нашарил под одной из подушек свои чудом не разбившиеся очки. Роуз уже явно сходила в душ и теперь стояла у двери, обуваясь.
– Хей, Роуз, – Эридан улыбнулся, улегшись на живот. Хотя улыбка почти сразу исчезла. По лицу Лалонд отлично читалось, что она предпочла бы, чтобы Эридан не просыпался до её ухода. Романтичный замок, который Ампора успел выстроить в голове за ночь с помощью прочитанных исторических романов, сказок и секса, тут же показался не таким уж прочным, а кожа Роуз – не такой уж бархатной.
– Доброго дня, Эридан. Твоя голова в порядке? – осторожно начала она.
– Не останешься завтракать? – ответил он вопросом на вопрос. Внутри всё похолодело.
– Полагаю, это не лучшая идея. Рациональным решением будет уйти и свести общение в ближайшие пару недель к минимуму, – Роуз уже обулась и выпрямилась, взявшись за ручку двери.
Сердце Эридана ухнуло вниз. От ночных тропиков не осталось и следа. Он опустил глаза и взглядом наткнулся на пару использованных презервативов в мусорной корзине у тумбочки. Хлопнула дверь.
Пробуждения хуже и быть не могло.

Эридану Ампоре двадцать два, и он всё ещё второй.
Он едва ли не шипел, глядя на доску, где вывесили списки. По результатам этой сессии в рейтинге группы он был вторым. В рейтинге круса он тоже был вторым.
Как и после прошлой сессии. И позапрошлой, и всех остальных сессий... Первой строкой неизменно стояло одно имя – Роуз, – и Ампора запомнил это имя. На всю жизнь.

– У вас назначено? – голос Эридана просто-таки сочился ядом. Он с чистой, незамутнённой, холодной ненавистью уставился на Роуз Лалонд через линзы очков.
Та присела напротив него без приглашения и аккуратно положила на стол папку.
– Меня не интересуют ваши дела, – Ампора демонстративно вернулся к тому, что писал до прихода Роуз.
Лалонд немного помолчала, разглядывая кабинет Эридана. Не то чтобы она была тут в первый раз, но каждый раз замечала: неужели Ампора не знает, как много может сказать о нём кабинет? Зачем он развесил тут все эти картины, которые прямо-таки очень жирно намекают на возможное наличие у него некоторых отклонений? Специально, чтобы те не развились – клин клином выбивают?
– Кхгм. Я сказал, что мне не интересно то, что вы принесли и хотите мне сказать, – напомнил о себе Эридан.
– Это подробное досье на Дэйва Страйдера, – отозвалась Роуз и наконец посмотрела Ампоре в лицо. То застыло, будто заледенело – именно так как раз умел делать Дэйв. Только у него это выходило совершенно непринужденно и естественно. – С некоторыми моими собственными заметками. Я предупредила твоё и своё начальство, что передаю копию досье, так что тебе больше не придётся работать над ним самому. Твоё начальство, к слову, посетовало на то, что ты изначально не обратился ко мне, ведь это сэкономило бы столько времени и ресурсов. Так что если вдруг тебе надо будет дело Карката Вантаса – просто позвони, – кончики губ Лалонд дёрнулись вверх. – Приятного чтения, – как можно более вежливо сказала она и, встав, вышла.
Эридан уронил голову на стол и закрыл её руками, запустил пальцы в волосы и болезненно сжал их.
Эридану Ампоре скоро сорок. И, кажется, он уже никогда не будет первым.

Название: Дом, в котором...
Автор: здесь
Бета: нет
Размер: 978 слов
Пейринг/Персонажи: Соллукс Каптор (раздвоенный), Каркат Вантас, Гамзи Макара, Дейв Страйдер, Джон Эгберт
Жанр: AU, мистика, ангст, кроссовер с книгой "Дом, в котором..." Мариам Петросян
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: ...Для каждого в Доме есть своя кличка, и один день в нем порой вмещает столько, сколько нам, в Наружности, не прожить и за целую жизнь. Каждого Дом принимает или отвергает. Дом хранит уйму тайн, и банальные «скелеты в шкафах» — лишь самый понятный угол того незримого мира, куда нет хода из Наружности, где перестают действовать привычные законы пространства-времени.
Дом — это нечто гораздо большее, чем интернат для детей, от которых отказались родители. Дом — это их отдельная вселенная. (с) Аннотация к книге "Дом, в котором..."
Примечание/Предупреждения: инвалидности.

Поллуксом и Кастором их назвали, кажется, в издевку. Они всегда так думали. Герои, к головам которых спустились звёзды. Ну да, как же. По одной звезде на каждого: у одного – каряя звезда в правой глазнице, у второго – голубая в левой. И у каждого – по зияющей чёрной дыре.
Они всегда думали… они всегда думали одинаково и за это всегда ненавидели друг друга. Ненавидели как искажённое отражение. Им всегда хотелось думать, что искажённое. На самом деле – честное, слишком реальное и чёткое отражение, и от этого смотреть друг на друга становилось всё невыносимее. Они не знали, кого ненавидят больше: себя или того, другого, который почти точно такой же.
В Доме их поселили, конечно, вместе. Конечно, в одной комнате, на соседних кроватях. К тому времени они уже не разговаривали друг с другом, но делали всё равно одно и то же, ненавидя и эту одинаковость. Хотя в Доме был существенный плюс: никто не называл их издевательских имён. Левый и Правый. И хотя клички всё равно откровенно кричали об их связи, об их зеркальности, с ними было легче.
Их сторонились все остальные мальчишки, считая, что кто заглянет в здоровый глаз Кастора-Левого – увидит своё прошлое, в здоровый Поллукса-Правого – своё будущее, а кто посмотрит в пустую глазницу любого из них – увидит свою смерть и примет её на месте. Все сторонились близнецов, а близнецы сторонились друг друга. Сначала этих новеньких даже колотить боялись, но потом страх стал придавать сил и подгонять, и их всё же били. Это больше походило на короткие набеги, и Капторам даже не сильно доставалось.
Наверное, они были единственными в Доме, кто любил Могильник. Потому что туда их забирали по отдельности, и тогда какое-то время можно было не видеть своё «отражение».
А когда появилась такая возможность – они тут же расползлись по разным комнатам. Им было всё равно, что там за стаи, и всё равно, кто там вожаки. Каждый из них думал, что если не разойтись, то он скоро прирежет брата. И каждый из них знал, что второй думает точно так же.

– Это не нормально, блядь, вообще нихуя не нормально, – Нервный оглянулся на Правого, удостоверившись, что он спит, отвернувшись к стене и плотно укутавшись в красный плед. Нервный всегда недолюбливал красный, он напоминал ему жутчайшие свитера его старшего брата.
– Попустись, братюнь, – Бард валялся на полу, обложившись подушками, и дымил в потолок. На животе у него лежала пепельница. – Мы тут все того.
– Он не пишет на стенах. Никогда, – заявил Нервный. На самом деле гораздо больше этого его волновало то, как Правый всё время молчит и только и умеет, что огрызаться. Почему-то он чувствовал в Правом угрозу, хотя тот и не думал претендовать на место вожака. Нервный успокаивал себя тем, что Правый не хочет разговаривать из-за своей шепелявости. Ещё бы, за неё можно было и выбитые зубы получить: будь они с Левым менее пугающими, им выбили бы зубы ещё лет в девять, когда они попали в Дом.
– Ладно тебе, бро, мало ли какие охуительные чудеса творятся у него в голове.
– Эти чудеса и доёбывают мою нервную систему! Во все щели, как дешёвую блядь доёбывают, – Нервный зашипел и хапнул с подушек Барда зажигалку. Он закурил и уселся на кровати на корточки, нахохлившись.
Бард только загадочно улыбнулся и поднялся. Пепельница соскользнула с его живота на пол, рассыпая весь пепел. На подушках остались чернеть в темноте окурки.
Нервный промолчал на этот раз, проводив Барда взглядом до двери. Не надо было быть экстрасенсом, чтобы понимать, что тот отправился на Изнанку. Каждый раз от этих его прогулок Нервного откровенно передёргивало, но сказать он ничего не мог.
Правый лежал с открытыми глазами. Его красная повязка была под подушкой, и он поклясться мог, что сейчас его пустая глазница зияет чернотой чернее любой ночи. Даже Самой Длинной.

– Я видел Левого на Изнанке, – задумчиво протирая свои тёмные очки, произнёс Безглазый. Какая ирония: глаз не было именно у Левого и Правого, но Безглазым прозвали его – за эти очки, конечно, которые он старался никогда не снимать. Но иногда всё же осторожно, почти любовно протирал. Иронию он оценил и возражать не стал. Да и нет смысла возражать против клички, это ничего не даст.
Безглазый водрузил очки на нос и перебрался из коляски на кровать к Шумахеру, подтянув мёртвые ноги.
– А я нет, – возразил тот и задумчиво посмотрел на свои «колёса». Безглазый проследил его взгляд. Шумахеру стало интересно – значит, сегодня и он пойдёт в Лес, на Изнанку, будет искать Левого. Шумахеру всегда было любопытно, что у того в голове, но он натыкался только на холодный взгляд голубого глаза. Шумахер вообще любопытным был по жизни, и на коляске своей гонял так, будто под ней ветер свистел и нёс её, повинуясь приказам колясника. Наверное, если бы он не был вожаком, то подался бы в Бандерлоги. Те ведь всегда оказывались там, где самое интересное.
– Я думаю, Левый прячется там, – Безглазый откинулся на подушку. На его шее звякнули маленькие часы. Они, кажется, никогда и не были рабочими, и по стеклу циферблата давно пошла трещина, но Безглазый всё равно носил их как амулет.
– От кого? – Шумахер резко обернулся на него – так, что его очки сползли на кончик носа. Даже в темноте были видны его яркие голубые глаза.
– От себя. От Правого, – Безглазый пожал плечами будто бы безразлично. – Мне кажется, здесь нет разницы. Это одно и то же, срать как он это назвал бы сам.
– Хочешь сказать, у них один человек в голове? Е-хе-хе, – почему-то Шумахера это развеселило. Его всегда веселили глупости.
– Хочу сказать, – медленно кивнул Безглазый, сверля взглядом синее одеяло Левого, под которым не было хозяина, хозяин которого прятался сейчас где-то в Лесу, сжавшись в комок в норе. Даже ночью Безглазому было видно всё через чёрные очки. То ли привычка, то ли способность.

Левый перебирал лапами, приминая гнилую листву. Было сыро и душно, кажется, тут можно и задохнуться, если долго просидеть, но ему было всё равно. Тут не было Правого. И его самого тоже не было.

Правый сжался под одеялом. Он заставил себя научиться быстро засыпать и не видеть сны. Потому что во сне он не мог знать, существует ли Левый. Существует ли он сам вообще.