О вещах, которые я, наверное, никогда не пойму.

Наболевшее, фактически. Потому что каждая такая история оставляет меня примерно так


У меня очень много разных знакомых и друзей, и в большинстве своём они все умные люди. Но иногда выкидывают такие вещи, которых я, пожалуй, в жизни не пойму и не приму.
Не далее как вчера был я у одноклассницы, пили чай, она ждала своего молодого человека из Чернигова - ни для кого не секрет, что у нас чуть ли не вся область ездит в Чернигов за покупками. И вот одноклассница рассказывает:
- Он, уезжая, спросил, привезти ли мне что-нибудь. Я ответила, что ничего не надо. Но вот если ничего не привезёт - обижусь!
И вот тут-то я выпадаю в осадок.
- Но ты ж сказала, что ничего не надо!
- Ну так должен сам додуматься, сюрприз сделать!
- ...нет, Саш, не должен, ты ж не с телепатом или экстресенсом живёшь, он в твою голову не залезет, мысли не прочитает.
- Нет, должен прочитать.

...занавес.

И сразу я вспомнил ещё одну историю, рассказанную другой знакомой, которая скаталась со своим молодым человеком на море:
- Сидим мы на пляже, он говорит "я пойду в отель". Я ему - "ну и иди". А он взял и пошёл! Одну меня оставил, как можно так.
- Но ты же сама сказала "иди"...

И вот я сижу и думаю. Может, реально все вокруг экстрасенсы, один я ничего не понимаю?

@темы: hier darf man rauchen

---

Они издеваются?

Какой-то сайт внезапно подкинул мне рекомендательную рекламу, и я внезапно залип.
Это просто челлендж какой-то, когда чуть ли не в каждой рецензии на сериал написано что-то вроде "Британский ответ "Подпольной Империи" или "Ничем не уступает "Империи" и так далее.

Peaky Blinders

@темы: hier darf man rauchen, Papa ist zurueck

---

Этот веб-комикс я нашёл больше полугода назад, и теперь я очень удивлён, что не успел проорать о нём на всю Ивановскую.

Maggot Boy

Совершенно чудесный комикс с прекрасными персонажами и историей. Повествует о ребятах-зомби, у которых есть свои проблемы и радости, и, конечно, дела в городе. Прилагается и юмор, и драма, и мясо, и чего только там нет. Да, это снова зомби-тема, но по-моему в таком ключе никто ещё её не затрагивал. К тому же, лично меня ужасно подкупил стиль художницы, да и персонажи показаны очень живенько, так что - срочно. всем. читать. Этот комикс - ещё один пункт, который заставляет меня примерно ОАОАОАОООПОТОЛОКЯПОБЕГАЮПОТЕБЕ.
И панелька для привлечения внимания:

И слово самой художницы, она объясняет куда лучше меня.

@темы: ах, hier darf man rauchen, коньяк, консерванты, Papa ist zurueck

---

Я наконец-то добрался до 4 сезона Boardwalk Empire, которые не менее предыдущих радует и душеньку, и глаз. Обычно все любят рассуждать, как сериалы сливаются от сезона к сезону, и, наверное, так же однажды скажут об Империи - ну просто потому что это традиция, - но я скажу, что на данный момент для меня это лучший онгоинг, а в общем и целом - один из лучших сериалов, что я видел. И это я ещё не упомянул, что каждая сцена - как шедевр декораторов, костюмеров и о боже операторская работа делает меня оргазмировать.

Но вообще мне хотелось сказать про агента Нельсона ван Алдена, который и Джордж Мюллер.
Вообще в сериале как минимум три персонажа его типажа: суровых, замкнутых, в принципе призванных крипповать. Это сам Нельсон, Ричард и Чолки, который Мелок. Но Ричард в силу... ну, всего вообще вызывает чувства куда более тёплые и является гораздо более человечным и лично мне гораздо более близким и понятным, а Чолки имеет привычку срываться на открытую громкую агрессию, и потому тоже кажется человечным больше, чем агент ван Алден.

Таким образом, лично для меня во всём сериале реально крипповым персонажем был только Нельсон и... и постепенно перестал таким быть. По--моему, это просто невероятно наглядный пример трансформации персонажа, и ужасно естественно и талантливо показанный.
Из агента Нельсона ван Алдена в Джорджа Мюллера.
Уже к середине второго сезона Нельсон ломается, его образ весь как будто идёт трещинами, и он сам это чувствует. У него было, во что верить и чему следовать, у него была жёсткая колея, с которой было бы неприемлемым сойти, но вот она пошла буграми, а у самого него подогнулись ноги, и его выкинуло с неё. По сути, жизнь очень доходчиво пояснила Нельсону, что не так-то всё просто в ней. И в 3 сезоне, а в 4 и подавно, Нельсон - уже Джордж Мюллер - вызывает скорее жалость. Его привычный мир треснул и осколки осыпались, и точно так же осыпался Нельсон ван Алден, и теперь этому человеку приходится учиться быть Джорджем Мюллером.
Он как ребёнок, или как будто его совершенно голым и растерянным выбросило в жизнь, и он старается изо всех сил просто жить нормально, хотя и не знает толком, как теперь жизнь выстраивать, и периодически у него не очень получается, но что ж делать. С точки зрения трансформации личности - совершенно прекрасный персонаж.

P. S. У Илая просто до неприличия симпатичный сын. У Ричарда совершенно чудесная и очень похожая на него сестра. Очень... очень видно, что они семья всё же.

@темы: ах, hier darf man rauchen

---

Рован Аткинсон всё же побыл Доктором!!111 Мечты становятся реальностью, а.
Пускай и в комедийной пародии.
А ещё тут есть Мастер с далекосиськами и ещё одни сиськи в конце...

@темы: Papa ist zurueck

---

Очень странное ощущение, началось это ещё в Питере, где-то в последние дни, и продолжается до сих пор.
Мне всего мало.
Я прекращаю курить не потому что накурился, а потому что у меня пальцы закоченели/мне уже до скуки надоело.
Всё время хочется чая/печеньку/пельмешки/что ещё в холодильнике есть. Я и раньше-то немало ел и чая пил, например, а с новой кружкой я, кажется, скоро сам превращусь в чай и меня можно будет заваривать в кипяточке.
Дважды я попробовал напиться, но начинать надо, видимо, утром, а то так просто вырубает, а во сне пить как бы проблематично, да, и даже утро мне не напомнило ни разу про вино.
Попеременно хочется спать и развивать какую-то бурную деятельность, чтобы не быть, блядь, бесполезной амебой, что я вообще-то ныне собой являю.
Хочется, чтобы всё стало чуть-чуть поярче, но это уже побочный эффект цветастого полуторанедельного угара поездки, когда, в общем-то, некогда было думать толком даже.
Ещё хочется, чтобы время шло помедленнее, потому что последние два дня я, например, не заметил.

Нет, это не пост про то, как всё плохо, всё не плохо как раз, но что-то не то. Что-то немножко не то, или не так. Это как песчинка в ботинке.

Сестрюня, когда ты приезжаешь? Хоть на двоих упоремся : D

@темы: hier darf man rauchen, коньяк, консерванты

---

26.11.2013 в 13:36

Пишет  just Clark K.:

Кажется, флэшмоб
Окей, мне хочется потипировать немного желающих в персонажей. Скажем даже, попрототипировать.
Вы отмечаетесь, а я вам:
1. Персонажа
2. Его способности
3. Небольшую вводную
4. Мир, где бы он мог существовать.

Даже если я вас не знаю, буду опираться на ник-аватар-ощущения хD

upd. 9 шт. - done. Давайте ещё!
upd. 2. 11 шт. - done. Едем дальше)

запись создана: 28.11.2013 в 15:11

@темы: hier darf man rauchen, Papa ist zurueck

---

День расставаний. Блядь.
Сначала личное.
А теперь я всё же уволился. Уже благо без истерик Стрекс, Стрекс адекватно поговорили со мной и привет.

Прослушать или скачать Спички бесплатно на Простоплеер

@темы: ах, hier darf man rauchen, коньяк, консерванты

---

13.11.2013 в 11:19

Пишет  paranoidBastard:

Я сейчас сдохну от смеха. Поехать и забрать билеты, блджад.

гифки к юбилею

@темы: ах, Papa ist zurueck

---

Говорят, от сумы и от тюрьмы не зарекайся.
Можно добавить "от ФБ тоже".

Вообще на самом деле меня совершенно покорил клип в призывном посте, если бы не он, думаю, я бы не решился.

Сестрюня, там есть Руффало!Карлос!

@темы: hier darf man rauchen, Papa ist zurueck

---

Ну офигенно же.

@темы: Papa ist zurueck

---

Фандом: Homestuck
Название: Сорвиголова
Автор: здесь.
Бета: нет.
Персонажи: Дирк Страйдер/Джейк Инглиш
Рейтинг: PG-13
Жанр: AU, чуть экшена, чуть романса.
Дисклеймер: отказываюсь.
От автора: я очень люблю эту художницу и все её АУ, и наконец хоть по одной я написал! Художница и тег АУ: my-friend-the-frog.tumblr.com/tagged/disability... ...где Дирк слепой, а Джейк - его личный помощник.

2115 слов

Тебя зовут Джейк Инглиш и, кажется, ты крупно влип.
Ты крупно влип с этим странным парнем. И с теми парнями с пушками, которых ты просто-таки задницей чувствуешь, а если немного высунуться из-за машины – и видишь, глазами, не задницей. Все дула направлены как раз в твою сторону и похожи на зрачки злобных глаз.
– Дирк... – ты хочешь что-то сказать ему, но он тут же зажимает тебе рот ладонью, даже не оборачиваясь на тебя.
– Не дыши. Ты делаешь это слишком громко. Мне мешает, – он говорит очень тихо, почти шепотом, но всё равно очень чётко. Тебе не хватает кислорода, но ты всё равно стараешься задержать дыхание. А он так и замер, не убирает руку от твоего рта. Тебе не видно его глаз из-за тёмных очков, конечно, но ты уверен, что он сосредоточенно уставился в одну точку, прислушиваясь. Господи, да он всегда так смотрит – в одну точку, сквозь неё – он же слепой.

* * *

Ты думаешь, что Дирк странный.
Не потому что он слепой, он просто... У него коллекция всяких мечей в спальне, они висят прямо над кроватью, и ты думаешь, что они когда-нибудь упадут и порубят его на куски вместе с одеялом. У него в кладовке стоит робот, который его копирует вплоть до очков. Кстати, и очки у него странные, треугольные, длинные. Иногда тебе кажется, что он с ними разговаривает.
А с тобой он иногда разговаривает так, что тебе потом икается ещё час. Вот сказанёт что-нибудь – хоть стой, хоть падай. Недавно заявил, что намерен расширить коллекцию мечей и нужно освободить для них холодильник. Но это ещё ладно, вот позавчера он сказал, что намерен просидеть ночь в твоей спальне, чтобы запомнить звуки дыхания, когда ты спишь. Чтобы потом не спутать, если тебя вдруг захотят похитить и подменить.
Ты стараешься ему улыбаться как можно более вежливо и говорить с как можно меньшей долей паники. Ты не впечатлительная девица, конечно, но за те два месяца, что ты работаешь на Дирка Страйдера, ты так и не смог привыкнуть к этим его штучкам.
К тому же, у тебя богатое воображение. И с позавчерашнего ты никак не можешь отделаться от образа неподвижно нависающего над тобой в темноте спальни Дирка. Ты плохо спал.
Ко всему прочему он, кажется, задался целью довести тебя. Ты прекрасно понимаешь теперь всех тех помощников, что были у него до этого. Были и ушли.
– Кажется, я выбросил твою обувь случайно. Я не видел, что она целая.
– Как что я делаю? Чищу детали для робота. Откуда мне было знать, что это твоя зубная щетка, мне же не видно.
– Не солено. Что это вообще? Ты слышал о такой штуке, как доставка пиццы?
– Пересолено. Доставка пиццы – это такое волшебное место, где все улыбаются колбасе, нарезая её...
– Зачем ты наступил на мистера Зелёную Жопку? Он жаловался на тебя сегодня утром. А ведь, между прочим, его прототип – ты сам.
И ещё тысячи реплик...
Кстати, об этих его «мистерах». Ты не знаешь, на что ты косишься больше: на плюшевые игрушки с оттопыренными задницами и длинными носами, которые появляются в доме вообще непонятно как, или на робота, например. Все игрушки Страйдер различает по цветам. Ты считаешь, что он запомнил названия цветов, а игрушки наощупь, и вроде бы ты совершенно прав.
А иногда из спальни Дирка чуть не всю ночь доносится весёленькая музыка, как ты потом выяснил, из детского мультика про дружелюбных лошадок. Кажется, он слушает эти мультики как аудиокниги.
К слову, после таких ночей «мистеров» в доме становится больше.
В общем, у тебя есть основания думать, что Дирк странный. И не то чтобы тебе так сильно нужны были деньги, чтобы держаться за эту работу руками и ногами. Но почему-то ты не сбегаешь. Тебе хочется узнать... зачем ему мечи. Например. Ты освободил холодильник. Пришлось купить ещё один и поставить его у себя, не в кухне, чтобы Дирк не забил мечами и его.
Ты думаешь, что Дирк странный, и что это заразно. Потому что очень странно ловить себя на мысли, что было бы неплохо рассказать Дирку, что у него веснушки на плечах. Хотя наверняка ему уже много раз рассказывали об этом. Или нет? Он знает, как должны выглядеть веснушки? Чёрт возьми, да ты просто полный придурок. Конечно, Страйдер не может знать, как что-либо выглядит. Тогда интересно, может ли он ощущать веснушки пальцами?
А через пару дней он говорит тебе:
– Можешь не таращить на меня так свои зелёные глазищи, да, это твоя футболка. Или ты хотел бы, чтобы я дефилировал из ванной голым? Я могу, – Дирк пожимает плечами и тут же стаскивает твою футболку, и ты не сразу понимаешь, что он сказал про “зелёные глазищи”. Ты уверен, что не сообщал ему цвет своих глаз.
Футболка чуть влажная сзади – наверное, накапало с волос – и пахнет Дирком. Ты не можешь объяснить себе, зачем вообще нюхал её только что.

* * *

У тебя уже глаза слезятся. Приходится вдохнуть, совсем тихонько, ты очень стараешься. Дирк медленно убирает ладонь от твоего лица.
Ты смотришь вниз, на свои разбитые колени – ты упал, когда вы прыгнули за твою машину, чтобы укрыться от выстрелов. А, да. Ты тоскливо думаешь о том, как она теперь покорёжена – наверное, больше коленей.
Конечно, тебе плевать на разбитые ноги. В самом деле, какая же разница? Ты с детства ходил с такими, ты не помнишь, чтоб они были целыми дольше месяца. Бабуля иногда говорила со смехом, что у тебя нет инстинкта самосохранения. Ты этим немножко гордился. Потому что те, у кого он есть, не оказывались на самых высоких деревьях как ты, не учились с бабулей стрелять, не проводили каждое лето на острове вдали от цивилизации. Ты немного сочувствовал всем, у кого есть инстинкт самосохранения. Потом постепенно он появился и у тебя. Примерно когда бабуля перестала ходить. Ты стал очень, очень, очень осторожным и аккуратным. А потом она исчезла. Он просто исчезла, и ты ничего больше не слышал о ней. А инстинкт остался.
И теперь ты инстинктивно дёргаешь Дирка за руку, крепко хватая его за запястье, когда видишь, даже нет, кожей чувствуешь, что он собрался выйти из укрытия. Наверное, вот так, кожей, всегда и видит сам Страйдер.
Он сильно вздрагивает и пытается отобрать руку, шипит на тебя:
– Не мешай, Инглиш, это моё дело. Если хочешь, можешь считать, что ты уволен, расчёт получишь завтра.
– У тебя нет инстинкта самосохранения! – не выдерживаешь ты. Твои пальцы сжимаются ещё сильнее, и ты отчаянно сверлишь взглядом тёмные очки, хотя и знаешь, что это бессмысленно. – Ты схлопочешь пулю на раз-два, и, видимо, в отличие от тебя, я даже ведать не ведаю, за что.
Теперь твоя очередь вздрагивать, когда он плавно выворачивает свою руку из твоей хватки и переплетает пальцы с твоими.
И целует тебя. По-настоящему, прямо в губы, и тебе даже видно через две пары стёкол – свои прозрачные и его затемнённые, – что он зачем-то закрыл глаза.
А в следующую секунду ты чуть было не вскрикиваешь, потому что он исчезает. Точнее, он так быстро перемахивает через капот машины, отпустив твою руку, что тебе кажется, что он телепортируется.

* * *

Ты уже несколько часов возишься со своей машиной в гараже. Ты совершенно себе не представляешь, зачем слепому гараж, но, разумеется, не жалуешься – помещение полностью в твоём распоряжении.
Когда Дирк заходит, ты как раз выбираешься из-под капота и вытираешь руки, так и оставаясь лежать на спине.
А, да. Он ещё не вошёл, но ты слышишь стук его трости. Ты знаешь, что трость не может не стучать, и что Дирку она нужна, и что у тебя нет проблем со слухом, но иногда он появляется где-то рядом – а чаще за твоей спиной – так тихо и так внезапно, что ты едва на месте не подскакиваешь. К счастью, это не один из тех случаев.
– Инглиш?
Ты киваешь, но потом спохватываешься и отвечаешь вслух – всё никак не можешь привыкнуть.
– Да?
– Мне будет нужна помощь в душе.
Ты снова киваешь, и потом добавляешь:
– Добро, дружище.
Страйдер вертит головой, как будто принюхивается. Чёрт, кажется, он и правда это делает, и ты невольно тоже втягиваешь воздух носом. Сильно пахнет маслом, немного бензином. Как обычно в гаражах. Он тоже чувствует это.
– Тебе тоже не помешает душ, – комментирует он, и ты невольно краснеешь. Какое его дело, в конце концов...
Ты не успеваешь достойно ответить этому бессовестному сударю, потому что ты фактически глохнешь от грохота. Двери гаража слетают с петель, и ты успеваешь спрятаться за машиной, под которой только что валялся. Приземляешься ты не очень-то удачно, на колени, обдирая их, и стукаешься лбом о лоб Дирка, который запрыгнул за машину точно так же, как ты.

* * *

Пока вы сидели тихо, пока Дирк не поцеловал тебя... стоп, потом. Так вот, пока Дирк не отвлёк твоё внимание коварным и недостойным способом, всё в гараже было тихо. Ты можешь себе представить, как много всего нужно было услышать в этой тишине Страйдеру, чтобы сориентироваться в пространстве.
Ты ожидал снова услышать грохот выстрелов (знакомый, кстати, это девятый калибр?), как только Дирк «телепортировался» через капот машины. Но до сих пор ты слышишь только шорох, звуки ударов и краткие болезненные хмыкания.
Ты думаешь, что это конец, когда что-то сильно ударяет тебя по макушке.
– Вылезай! – это голос Дирка, и от неожиданности ты повинуешься, вставая в полный рост.
В грудь тебе тут же ударяется Беретта, ты ловишь её. О, и правда девятый калибр, ты не ошибся.
– Стрелять умеешь?
– Умею, – ты наконец поднимаешь глаза от оружия в своих руках и перестаёшь тормозить. Дирк дерётся с этими шкафообразными ребятами. На полу валяется ещё несколько пистолетов. Вот зачем он прислушивался. Определял, кто где, ему было важно выбить оружие из их рук с самого начала, иначе у него не было бы шансов.
– Ну так стреляй, Инглиш, особое приглашение вот, если ты его ждал!
– В людей? – спрашиваешь ты, и твои глаза становятся огромными, как у этих пони из мультиков Дирка. То есть, мультиков маленьких девочек. Не то чтобы Дирк был похож на маленькую девочку.
Ты ненавидишь свой мозг за то, что в моменты паники он гонит совершенно бессмысленные мысли одну за другой и со страшной скоростью.
– Нет, в смаппетов! – Дирк даже сейчас способен язвить. – Или в меня, чтоб я не мучился больше, – ты видишь, что он начинает выдыхаться. Одного из нападавших он уже вырубил, но только одного ведь, несмотря на то, что он выделывает руками, ногами и тростью такие штуки, которые ты не сделал бы, даже будь у тебя самого идеальное зрение. На тебя им всем, кажется, совершенно плевать. Даже немного обидно.
И ты думаешь, какой же ты придурок. И тебе жжёт губы, как будто он тебя не целовал, а бил наотмашь.
Ты поднимаешь Беретту и, выстреливая раз, другой, третий, думаешь, что бабуля не очень гордилась бы тем, как ты применяешь приобретённые навыки, но лукаво улыбалась бы, видя румянец на твоих щеках после поцелуя.
Смаппеты, сказал он. Почему бы и нет, подумал ты.
Ты стреляешь по филейным частям, затянутым в черные брюки.

* * *

– Знаешь, после того, что ты вытворял в гараже, я уверен, что ты мог бы заниматься этим сам, – ты сидишь у ванной и трёшь Дирку спину. Тебе не видно его лица, зато ты видишь, как смешно свисают мокрые светлые волосы.
Он молчит довольно долго, и тебе становится неловко. Наверное, не стоит делать ему замечаний сейчас, он достаточно перижил. Эти нападавшие, допросы... Оказывается, Дирк сотрудничает с полицией. Он сдал уже четыре клуба, где были проститутки, наркотики или нелегальные казино, и раздобыл доказательства. И все клубы принадлежали одному владельцу, так что...
Ты не хочешь думать о том, когда Дирк бывает в клубах и как это... как это происходит вообще?! Нет, нет, ты точно не хочешь думать об этом.
Он всё ещё молчит и... Эй, стоп, ты тоже достаточно пережил! Из-за него тебе пришлось стрелять в живых людей, и ты уже успел помолиться всем богам, чтобы ни одна из твоих пуль не задела жизненно важных артерий. Даже на задницах они есть, если только задницы не плюшевые.
Твои руки с мочалкой замирают, и ты уже готов что-то сказать, но Дирк достаёт из-под воды мистер Зелёную Жопку и через плечо протягивает тебе.
Это так абсурдно, что ты не знаешь, стоит ли смеяться. У Страйдера особые понятия насчёт чувства юмора и иронии.
– Откуда ты знал, что у меня зелёные глаза? – спрашиваешь ты, забирая мокрую игрушку.
Дирк пожимает намыленными плечами.
– Спросил у Рокси и Джейн, – просто отвечает он, и ты всё же смеёшься. Боже, ты уже напридумывал себе всяческой мистики, а виной всему лишь общие знакомые.
Ты смотришь на мочалку в одной своей руке и на смаппета в другой. И, недолго думая (совсем не думая), начинаешь тереть веснушки на плечах Дирка игрушкой.
Он вздрагивает и смеётся тоже, оборачиваясь к тебе.
– В комиксах про Сорвиголову был ассистент? Что-то не припомню, – говоришь ты, и тебе всё равно, что он смотрит почти в сторону, через твоё плечо – точнее, не_смотрит, хотя поначалу тебя это слегка пугало. Пугал и непонятный бледно-оранжевый цвет глаз, но теперь это кажется милым. Интересно, у него есть оранжевые смаппеты?
– Будем тогда Бэтменом и Робином, – тут же отзывается он и делает суровое каменное лицо, какое предполагает, видимо, у Бэтмена. Ты целуешь его и отрываешься только чтобы вскрикнуть, когда он тянет тебя за шею и ты с плеском падаешь в ванную.


*Сорвиголова - слепой герой из комиксов. ru.wikipedia.org/wiki/Сорвиголова_(Marvel_Comics)

@темы: ах, Papa ist zurueck, чсв

---

Здесь уже были всякие Сесилы, пусть побудет и Кевин. Очарование.

Я и Стрекс работаем на выходных. Надо уже стребовать со Стрекс все свои отгулы.

Да, я сознательно не хочу писать ничего о том дерьме, что происходит и вне работы.

@темы: hier darf man rauchen, коньяк, консерванты, Papa ist zurueck

---

Лучик любви Хунивёрсу, хотя я и мало успел сделать :С

Название: The switch is now off
Автор: здесь
Бета: было даже несколько! И чудесных. Лис зимой и Tarry_
Размер: 1124 слова
Пейринг/Персонажи: Доктор, Джек Харкнесс, Донна Ноубл, Роуз Тайлер, Марта Джонс, Ривер Сонг, Эми Понд, Мастер.
Категория: джен
Жанр: дарк, ангст, сюрреализм, AU, кроссовер
Рейтинг: R
Краткое содержание: У него есть миссия - очистить мир. Он никогда не спрашивает, кто он и что это за мир, пока не становится поздно.
Примечание: насилие, кроссовер с игрой OFF

– У меня есть миссия. Я должен очистить этот мир.
Доктор уверенно держал бейсбольную биту и, не моргая, смотрел на призрака перед собой. Призрак глухо похихикивал, и его смех отдавался эхом от стен коридора.
Что-то здесь было не так, эта мысль зудела где-то на задворках сознания, и от этого у Доктора чесался затылок. Прикрытый бейсболкой затылок, между прочим, потому что бейсболки – это круто.
Что-то было не так, но Доктор забывал об этом, с размаху опуская биту на голову призрака. Голову?.. Ну, да, кажется, это было похоже именно на неё, по крайней мере, там у призрака были зияющие черные провалы глаз. Кажется, это было похоже именно на глаза.
«Доктор достиг одиннадцатого уровня» – надпись вспыхнула под потолком, как только призрак растаял.
Доктор ощупал своё лицо. Оу-оу, вот это подбородок! А это что? Чёрт, челка выбивалась теперь из-под бейсболки и лезла в глаза.
– Следующий будет мой! Не одному же тебе прокачиваться! – Одно из трёх светящихся колец, которые были за спиной Доктора, подплыло к нему. От кольца отделилось щупальце и убрало его челку под бейсболку – довольно грубо, зато теперь ничто не мешало.
– Эпсилон, ты…
– Никаких возражений! И можешь звать меня Донна, – милостиво сообщил аддон.
– Ага, теперь ясно, почему у неё атаки называются «Классическая драма» или там «Абстрактная трагедия», – весело констатировал другой аддон, Альфа. Доктору нравилось называть его Роуз.
– Ну, да, только присоединилась, и уже «драма», – чуть недовольно хмыкнул последний аддон, Марта – наверное, самая спокойная из всей компании, с этими её «Гауссовым размытием» и «Фронтальной перспективой».
– Эй, вообще-то у меня тут миссия, – напомнил им Доктор, нутром почуяв, что Донна сейчас точно устроит какой-нибудь спектакль.
Они двинулись дальше по коридору.
Что-то всё ещё было не так, и, несмотря на новый уровень, у Доктора всё равно чесался затылок. Он попытался почесать его битой и поморщился.
– А-ха-ха, – мягкий смешок раздался под самым носом.
– Ох, – Доктор был слишком занят своим зудом и не заметил, как прямо-таки врезался в человека в маске. На маске было намалевано что-то вроде лягушачьего лица.
– Э-э-эй, Роуз, – человек помахал рукой аддону за спиной Доктора. Почему-то с первой встречи ему понравилась именно Роуз.
– Не продаётся! – быстро одёрнул его Доктор, как одёргивал в каждую их встречу.
– А ты? – тут же деловито осведомился торговец.
Доктор вздохнул.
– Джек, мне нужна пара Джокеров про запас и мясо Абаддона – Марту, кажется, успели отравить в последней битве, так что… – Доктор осёкся и снова почесал затылок битой. Марта ничего не говорила ему про отравление и на самочувствие не жаловалась, да и выглядела всё таким же, ну… круглым и белым кольцом, но он откуда-то знал, что она отравлена. Или не знал? Ему кто-то подсказал? Как будто… как будто кто-то знал это за него. Затылок зачесался ещё сильнее.
– Скучновато, – прицыкнул Джек, но нужные вещи достал. Из ниоткуда. Почему-то это тут никого не удивляло. – Кредиты вперед, – улыбнулся он. Конечно, из-за маски Доктор не мог этого видеть, но по голосу определил. И кредиты эти достал тоже из ниоткуда.
– А от зуда у тебя что-нибудь есть? – Доктор тяжело вздохнул и поднял на торговца глаза.
Джек только хмыкнул и поправил шинель. Доктору подумалось, что он всё же прячет все эти штуковины вроде разного мяса и новых бейсбольных бит во внутренних карманах, которые гораздо больше внутри, чем кажутся снаружи.
– Голова? – Джек понимающе покачал своей. – Ну, ты мог бы попробовать перечить Кукловоду и вырваться из-под его контроля, может быть, тогда пройдёт. Я почти уверен, что пройдёт. У меня вот прошло, правда, этот говнюк убил меня потом пару раз и встроил в код игры… – Джек нахмурился под маской, хотя этого никто и не увидел, конечно.
Доктор только задумчиво прицыкнул. Когда Джек начинал говорить о всяких таких штуках – Кукловоде вот, например, – он совершенно переставал понимать торговца. Ещё он всё время говорил что-то про видеоигру, про какие-то файлы в каких-то браузерах… И вообще как будто не к самому Доктору обращался иногда.
Так что Доктор ответил просто:
– Ну, ладно.
Спустя ещё пару сотен убитых призраков, пройденных коридоров и странных разговоров, он добрался наконец до Королевы. Он знал, что скоро его миссия по очищению мира завершится. Вот просто знал – и всё. Или кто-то снова знал это за него.
– Я не позволю тебе поднять руку на дочь, которая создала этот мир и нас в нём! – У Королевы как будто не было лица, но Доктор почему-то очень живо представил себе грустные серо-зеленые глаза, чуть подрагивающие губы. Пышные кудрявые волосы Королевы как-то мертвенно сияли, и от того были похожи на щупальца.
Доктор рукавом вытер пот со лба и прошёл мимо того места, где только что растаяла Королева.
– «Моя любовь»? Она сказала тебе «моя любовь»? Что она имела в виду? – Роуз подозрительно и недоуменно покачнулась за спиной Доктора. Тот только пожал плечами. Он тоже не понял, почему, к тому же, у него всё сильнее чесался затылок, это было невыносимо. Как будто прямо от его мозга вверх тянулась невидимая верёвочка, и кто-то там дёргал за неё, заставляя что-то делать, что-то знать и понимать. Или не понимать.
Теперь перед ним, прямо посреди красной комнаты, сидела маленькая рыжая девочка. Девочка прижимала колени к груди и смотрела на него снизу вверх, отчего казалось, что глаза у неё огромные, к тому же, они блестели от слёз.
– У меня миссия… – неуверенно произнёс Доктор и занёс свою биту для удара.
У него больше не чесался затылок, у него раскалывалась голова, ломило виски, и он с радостью ударил бы битой себя. Но его руки сами опустили её на голову девочки. И снова. И…
Доктору казалось, что он кричит. От боли в голове, от боли в груди – слева и справа, – от боли в пальцах, которые он пытался разжать и не мог. Больно. Кажется, больно было всей поверхности кожи, особенно там, куда попадали капли крови девочки. Уже нельзя было узнать лица и различить тех больших глаз. Но на самом деле он молчал, и лицо у него было каменным.
Доктор на негнущихся ногах прошёл мимо красного месива, оставшегося от девочки, которое сливалось с красным цветом комнаты, в следующее, белое помещение. Он волок за собой окровавленную биту, которая тихо скребла по полу.
Аддоны недоумённо переглянулись, когда колени Доктора подкосились, всё его тело будто бы надломилось в нескольких местах, и он упал.
«Вот о чём говорил Джек», – теперь Доктор совершенно явственно чувствовал ту ниточку в своём мозгу, за которую кто-то дергал.
– Эми… – Доктор закрыл лицо руками и сквозь пальцы посмотрел на стену, на рычаг, который ему нужно было нажать. Выключить. Выключить всё…

Мастер откинулся на спинку офисного кресла и закинул руки за голову, широко улыбаясь. Эта его идея по своей гениальности соперничала с той, где он всех людей трансформировал в себя. И даже с той, где он придумал, как обвести вокруг пальца Борусу на экзамене по вождению ТАРДИС.
– Завтра начнём всё сначала, – Мастер широко улыбнулся, похлопав Доктора по плечу.
Тот лежал на кушетке, и от его головы к компьютеру Мастера тянулись цветные проводки разной толщины. Оцифрованное сознание таймлорда жило в простенькой игре, где Доктор раз за разом «очищал мир» под чутким руководством Мастера.
Раз за разом.
Выключал всё.

А это был один большой макси, где мы уползли всех, кого смогли!)
Кроссовер: Доктор Кто/Дом в котором...
Персонажи: Доктор, Лось, изнаночный маленький Слепой
Жанр, рейтинг: невесёлый, невысокий

Доктор бежит снова, будто ничего не случилось. На этот раз он слышит не совсем крик даже, скорее бульканье – так ему кажется.
С таким бульканьем захлёбываются собственной кровью. Уж точно в таких случаях нужна помощь, ведь верно?
Он бежит, но звук этот всё не становится отчётливее, но и не исчезает. Он чувствует себя Алисой, снова попавшей в Зазеркалье, и раздумывает, бежать быстрее или стоять на месте.
Наконец он всё же останавливается и понимает, что звук доносится будто сквозь… подушку? Может быть. Или какую-то плотную ткань вроде парусины, или через картонную стену. А ещё понимает, что вокруг его обступил лес, и что он не чувствует больше время. Совсем. От этого становится страшно, и рубашка мгновенно прилипает к спине. Таймлорд, который не чувствует время. Всё равно, что человек, который чувствует – несчастный сумасшедший.
Деревья стоят неподвижно, даже трава не колышется, и видна только парочка светлячков впереди – очень кстати, потому что в этом лесу темень такая, что хоть глаз выколи.
Бульканье не прекращается. Приобретает какой-то просящий оттенок, такой… добрый и грустный? Так просят образумиться.
Доктор лихорадочно оглядывается, пытаясь отыскать хоть какой-нибудь ориентир. Может быть, ниточку времени. Хоть одну, хоть самую тонкую.
И едва не вскрикивает – и есть от чего. В его щиколотку вцепился зубами зверёныш, больше всего похожий на волчонка. Облезлый и худой, волчонок уверенно сжимает зубы на щиколотке Доктора и смотрит на него снизу вверх. Совершенно человеческими глазами. Стеклянными, одуревшими, будто даже слепыми – то ли от страха, то ли ещё от чего. Кусает и скулит, просит помочь. С ним всё в порядке, так что помощи он просит не для себя, и скулёж удивительно гармонично сливается с тем бульканьем.
И Доктор готов целовать зверёныша в мохнатый живот и отдать ему пропитавшуюся кровью штанину вместе с ногой, потому что в его безумных глазах видно время. Приглушённое, как эти захлёбывающиеся звуки, но всё равно реальное достаточно, чтобы ухватиться за него.
Доктор хватается за нить, и лес вокруг него будто бы расходится по швам. Он тянет нитку дальше, лихорадочно цепляется за неё, а лес будто плавно убирается в самые уголки его глаз. В какой-то момент волчонок отпускает его ногу и убирается в уголок глаза вместе с лесом, но это уже не страшно. Вокруг Доктора снова время, оно снова есть везде – снаружи и внутри него, его собственное и чужое, и всех вселенных, которые когда-то существовали или будут существовать.
И время одного человека, которое захлёбывается, заканчиваясь, которое кто-то вырывает из него.
Доктор резко оборачивается, оглядываясь, и видит людей, которые бегут куда-то по коридору с разрисованными стенами. А в одном месте стены ярко расцвечены кровью, мазками почти чёрными в темноте ночи. Люди бегут прочь от него, кажется, приняв за кого-то другого.
За стену держится мужчина, он согнулся, и Доктор подхватывает его под руку, чтобы поддержать.
– Спасибо, – выдавливает тот из себя и пытается улыбнуться. У него добрые глаза и добрая улыбка, и свитер в крови, и рана в боку.
Доктор улыбается ему в ответ.
– Не унывайте, старина, подлатаем вас, у меня в ТАРДИС есть одна чудо-нитка, о-о-о, да она просто сущая фантастика, вот увидите! – Доктор улыбается и чувствует, как время мужчины возвращается, несмело пробует почву в его «сейчас». И в его «завтра».

– Лось, это не самая лучшая идея – вернуться, – Доктор выглядит озабоченным. Он поддерживает Лося под локоть, ведя к крыльцу Дома. В воздухе пахнет туманом и сырой травой, и Доктор вздрагивает, вспоминая вчерашний лес. Или, наверное, Лес.
– Даже если бы я бросил все свои вещи, я должен был бы попрощаться, – Лось улыбается Доктору. – К тому же, разве это достойно – сбежать? Это ведь было бы побегом.
Доктор смотрит в сторону.
– Иногда нужно знать, когда побег – лучшее решение.
– Это когда ты уже ничего не можешь исправить, – задумчиво отзывается Лось. Они уже поднялись по ступенькам, и он берётся за ручку входной двери. – Я знаю, что могу, – из-за двери слышны детские голоса. – Буду считать это вторым шансом, нельзя же допустить такое дважды, – он хмыкает.
Доктор завидует ему. Немножко.
Кто-то кричит. Через секунду Доктор понимает, что это не из-за двери слышно. На этот раз кричат отчаянно, и Доктор весь напрягается, вытягивается струной, готовый бежать.
– Я вижу, вам пора, – кивает ему Лось.
И Доктор срывается с места. У него немного ноет укушенная тем зверёнышем щиколотка, но кому есть до неё дело, когда кто-то нуждается в помощи? Снова.

Кроссовер: Доктор Кто/South Park
Персонажи: Доктор, Кенни
Жанр, рейтинг: повеселее, невысокий

Доктор бежал изо всех сил, снова бежал, снова где-то кому-то нужна была его помощь.
А уж когда кричал ребёнок, Доктор ускорялся в разы. Щеки ужасно покраснели, в голове шумело, в лёгких и горле как будто покалывало. «Надо будет переключиться на другой способ дыхания».
Крик становился всё отчётливее, и Доктор слегка притормозил. Уж больно знакомый был звук. Знакомый просто до боли…
– Снова ты! – Доктор изумлённо вскинул брови.
Окровавленный Кенни развёл руками и что-то пробубнил. Неразборчиво, зато с очень выразительной интонацией. И очень выразительно моргнул несколько раз огромными глазищами.
Доктор тяжело вздохнул. Очень тяжело.
– Я тебя спас впервые знаешь когда? Тогда в Академии впервые хватились, что я по ночам одалживаю ТАРДИС, – Доктор поднял МакКормика на руки. – А потом сколько бы я ни попадал на Сол-3, каждый раз…
Кенни снова что-то стал бубнить. Явно в грубой форме намекая Доктору, старому тысячелетнему пердуну, прекратить занудства.
– Мне ещё нет тысячи, – Доктор поморщился, отпирая ТАРДИС.
Он осторожно положил Кенни в кресло и стал щелкать тумблерами на панели управления.
– Это в последний раз!
– Ты всегда так говоришь, – прозвучало это удивительно отчётливо. И удивительно цензурно.
Сквозь время Доктор снова слышал крик.
И не был уверен, что в этот раз на помощь придёт не к нему же, только из другого дня.

@темы: чсв

---

А этим я даже горжусь ._. Я редко пишу что-то больше 2к знаков, и это событие прямо-таки было.
Название: Две жизни
Автор: здесь
Размер: 4434 слова
Пейринг/Персонажи: Соллукс Каптор, Арадия Мегидо, Каркат Вантас, Эридан Ампора, Терези Пироп, Вриска Серкет, Дейв Страйдер. Намёки на Эридан/Вриска и Терези/Вриска.
Жанр: AU, детектив.
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Соллукс Каптор с пелёнок был идейным и, кажется, с пелёнок же был хакером. Что ему стоило бы, например, сокрушить крупнейшую и богатейшую компанию? И что ему за это было бы?
Примечание/Предупреждения: обсценная лексика.

Эридан сощурился, подув на поверхность кофе. От пара слегка запотели очки, но он не обратил внимания – скоро пройдёт. А пока казалось, будто бы вся улочка в тумане, будто слегка пожелтевшие листья на деревьях скрыты мельчайшей моросью.
По вымощенной дороге с характерным звуком натужно старающихся шин медленно прокатилась машина. Эридан глянул поверх очков и улыбнулся – это их пресс-секретарь ехал на работу на своей черной Хонде. Ампора сделал ещё глоток из чашки и обернулся. Улочка, на которой располагалось любимое кафе Эридана, упиралась в широкий шумный проспект, на котором и расположилось здание корпорации «Глаб системс», высившиеся над всеми остальными зданиями центра, сити, колыбели бизнеса в этом городе.
Удивительным образом шум и суета проспекта не просачивались сюда, и потому казалось, что эта улочка – кусочек из другого мира, где время навсегда застыло, ну, или как минимум движется медленно и неспешно, как вон тот падающий лист.
Ампора вытянул ноги, удобнее устраиваясь в плетёном кресле, и раскрыл газету. Хотя он и знакомился с основным массивом новостей уже в офисе, ему всё равно нравилось по старинке шуршать бумагой, к тому же свежеотпечатанные номера всегда по-особенному, по-утреннему пахли.
Столики с летней площадки ещё не убрали, хотя и было уже начало сентября, так что Эридан намеревался наслаждаться привычным местом и привычным завтраком столько, сколько сможет, хотя и сидел уже, кутаясь в лёгкое пальто.
Увлечённый новостными сводками, Эридан совершенно пропустил тот момент, когда его столик покачнулся, и на него…
– Что за?!.. – вскрикнул он.
Идеально чистые и выглаженные брюки идеально причесанного исполнительного директора «Глаб системс» Эридана Ампоры были залиты его собственным идеальным утренним кофе.
– Сорьки, сорьки, – противно прошепелявил молодой человек, примерно того же возраста и роста, что Эридан, только вот одет он был как подросток-наркоман, в безбожно мятую рубашку, торчащую из-под непонятного грязного цвета толстовки, драные кеды и почти так же сильно драные джинсы… И в очки с разными стёклами.
Парень явно и не думал заморачиваться с извинениями. Он пожал плечами и поспешил дальше, задев сумкой ещё один столик, только уже пустой.
– Кретин, долбаный отброс общества, таких… – цедил сквозь зубы Ампора, салфетками оттирая с брюк кофе. – Спасибо, – он попытался улыбнуться официантке, принесшей ещё сухих и влажных салфеток, и глянул на её бейджик. – Арадия, милая, объясните, почему в такое приличное заведение, как ваше, пускают таких неприличных уродов, как этот? – Эридан пытался сдерживаться, но получалось плохо: он всё равно рычал и дрожал от гнева.
Щеки Арадии тронул румянец – то ли от стыда, то ли от смущения, то ли от чего-то ещё. На вопрос она ответить, конечно, не могла.
– Я принесу вам ещё кофе, – вежливо улыбнулась официантка. Ампора тяжело, медленно вздохнул, успокаиваясь, и кивнул.
«Доброе, блядь, утро, Эридан».

В офис Ампора заявился позже обычного и тут же зло зыркнул на секретаря.
– Бухгалтерские сводки по продажам мне на стол, – рявкнул он.
Секретарь невозмутимо кивнул.
– Немедленно?
– О, ну конечно нет, я подожду часик-другой! – Эридан уже понял, что это не его день. Даже собственный секретарь вздумал издеваться и злить его.
Секретарь же давно привык к заскокам начальства и сохранял просто-таки завидное спокойствие.
– Немедленно не получится, – сообщил он.
– Это ещё с какого…
– А вы в совещательную загляните, – пожал плечами секретарь и уткнулся в свои бумаги.
Ампора медленно сжал и разжал кулаки. Не снимая пальто он выскочил из приёмной своего кабинета и чуть ли не полетел дальше по коридору.
– …мы в полной жопе, ты понимаешь это?! В жирной вонючей заднице! – вот что Эридан услышал в первую очередь, распахнув тяжелые двери.
В совещательном зале творился хаос. Стулья были сдвинуты к одному концу, на столе стоял десяток ноутбуков, там и тут валялись флешки… Ампора споткнулся о какой-то провод и громко выругался, едва не впечатавшись носом в столешницу, на которую полетели очки, соскользнувшие с его носа. И только теперь его заметили.
Совещательная притихла.
– Мы в жопе, господин Ампора, – как-то неуместно-торжественно сообщил всклокоченный худощавый мужчина. Галстук его висел совсем низко, сильно ослабленный, ворот рубашки измялся, пиджака не было вовсе.
«Программист? А, да, один из ведущих», – Эридан вернул очки на их законное место на переносице и окинул взглядом собравшихся. Несколько ведущих программистов, экономисты, ещё какие-то проныры…
Все снова засуетились. Совещательную наполнил гул. Воздух будто звенел от нервов, едва не искрился.
Эридан распахнул одно из окон.
– Что происходит? – рявкнул он, уставившись на доску, измалёванную разноцветными маркерами. Только вот в отличие от окрепшего голоса лицо его было совершенно растерянным. Так Ампора походил на обиженного старшеклассника.
– Мы в жопе, – терпеливо повторил программист, не отрываясь от своего ноутбука. Эридану показалось, что пальцы его летают над клавиатурой со скоростью звука.
– Я слышал, – раздражённо отозвался Ампора, вглядываясь в графики на доске.
– Нас взломали, – пояснил программист. Эридану показалось, что от этих слов в совещательной стало ещё жарче, а все вокруг ещё больше напряглись. Голос программиста истерично звенел.
Что-то внутри Эридана сжалось в комок и ухнуло вниз.
– Какого хрена? – выдавил он, нервно поправляя очки. Нервно глядя по сторонам. Нервно стягивая с себя пальто. Теперь он понимал, почему все так нервничали.
Их взламывали и раньше, по мелочи, от этого никто не застрахован, но судя по красным хмурым лицам собравшихся и истеричным голосам, дерганым движениям, дело было плохо. «Мы в полной жопе», – вспомнил Ампора.
– Все базы данных, – глухо сообщили откуда-то слева. – И ещё банковские счета. И биржа… вы бы знали, что сейчас на бирже творится. «Глаб системс» лежит на лопатках.
Эридан медленно присел на стул.
– Кто? Как это вообще могло произойти, недоумки?!
– Мы сами офигели. Если бы мы знали кто, то знали бы и как и всё было бы чики-пуки, или если бы знали как, то узнали бы, кто, – программист прищёлкнул пальцами и тут же покосился на начальство – обычно никто так не разговаривал, «Глаб системс» считалась фирмой более чем приличной. Чёрт возьми, в конце концов это был самый узнаваемый бренд, у них были самые продаваемые, новейшие модели компьютеров, ноутбуков, нетбуков, телефонов… Да они разве что роботов-домработниц не производили!
Эридан сильно сощурился и медленно повернулся к программисту.
– Так найдите, блядь, кто и как, или чики я сделаю вашим задницам, так, что они больше никогда не смогут пуки! – он сильно сжал кулаки, ногти до боли впились в ладони.
* * *
– Будешь ещё кофе? – Арадия улыбнулась Соллуксу, присев напротив него. Всё равно кроме Каптора в кафе был только один посетитель, и тот сидел на летней площадке.
Соллукс оторвал взгляд от экрана ноутбука и глянул на подругу поверх очков.
– Спасибо, – кивнул он.
Каптору и правда требовался кофе: он не спал уже чёрт знает сколько. Лицо побледнело и приобрело неповторимый сероватый оттенок, «компьютерный загар», как называла его Арадия Мегидо, подруга детства.
– Что, так всё серьёзно? – Арадия кивнула на ноутбук, поставив перед Соллуксом чашку и снова присев.
– Ты даже не представляешь, насколько! – Мегидо давным-давно привыкла к тому, как шепелявит друг, но никак не могла привыкнуть к нездоровому блеску его глаз, когда дело касалось его более чем сомнительной работы. – Я к этому месяц всё готовил. Вечером проапдейтил все проги – у них апдейт защиты в десять вечера и в десять утра, – он глянул на часы на всякий случай, хотя и знал, что успевает, было только восемь утра. «Как раз, наверное, все шишки топают на работку. То-то будет им сюрприз», – усмехнулся про себя Каптор.
– У них? – Мегидо подпёрла щеку рукой, разглядывая разноцветные очки Соллукса.
– У них. Сегодня я положу «Глаб системс», – доверительно шепнул Каптор и снова уткнулся в ноутбук. Слово «системс» его свистящим шепелявым шепотом звучало так, будто он был змееустом, наследником Слизерина. Внутри начало собираться комком сладкое волнение, когда он это произнёс, и Соллукс постарался его подавить. Такие дела сгоряча не делаются, голова должна быть холодной от начала и до самого конца, потом можно будет радоваться. У Каптора не было привычки говорить «гоп» пока не перепрыгнул.
Арадия округлила глаза и тяжело вздохнула.
– Сол, ты доиграешься.
– Это уже не игры, – хмыкнул он. – Всё серьёзно.
– И я о том же, – Мегидо поскребла пальцем одну из наклеек на ноутбуке Соллукса. – А если тебя поймают? – она чуть не сказала «когда» вместо «если».
– Я не дурак и не дилетант, – поморщился Каптор. Он не был самонадеянным. Самонадеянные не заметают следы так тщательно, не готовятся так фанатично и не действуют так осторожно. Он будто бы по мельчайшим кусочкам собирал мозаику-икону, подбирая каждый камушек, как это делали мастера в Исаакиевском соборе. – А ещё у меня две жизни, – он усмехнулся. Арадия улыбнулась ему в ответ. У Каптора всего было по два: по две серьги в каждом ухе, два компьютера, две пары кедов в одинаково ужасном состоянии. Две жизни – обычная и компьютерная. – У тебя нет какого-нибудь глабфона? – спохватился Соллукс. – Потому что если есть – выкидывай, в ближайшее время у тебя ни к чему доступа не будет.
– Откуда бы? – пожала плечами Арадия. – А почему ты у нас… заканчивать решил?
– У вас вай-фай левый, мне сложнее надеть приготовленное прикрытие, чем было бы из дома, зато так надежнее. А ещё у тебя тут их офис рядом, типа символично, – Каптор усмехнулся. Он наконец перестал стучать по клавишам и откинулся на спинку стула – ждал. На экране теперь отображалась строка состояния, цифры в ней медленно менялись. Наконец кроме нулей ничего не осталось, и Соллукс резко захлопнул крышку ноутбука и сунул его в старенькую потёртую сумку. Он залпом выпил принесённый Арадией кофе и встал.
– Спасибо, – он широко и открыто улыбался.
– Будь осторожнее, – Мегидо тоже поднялась на ноги и улыбнулась ему.
– Как никогда, – кивнул Каптор, отсалютовал ей двумя пальцами и вылетел из кафе. Мелодично звякнули висюльки над дверью. – Сорьке, сорьке, – сумкой он задел один из столиков и почти побежал дальше.
«Я же сказала, осторожнее», – вздохнула про себя Арадия и, захватив салфетки, направилась к посетителю.

Через час ей пришла смс: «х0чешь, п0дарю тебе эт0т ваш рест0ран на НГ?»
* * *
Щелк. Щелк.
Эридан потёр глаза под очками. Его раздражало решительно всё: кликанье мышки, клавиш, мертвенный свет монитора. Было уже, кажется, за полночь, а он всё сидел в офисе, уже совершенно бездумно пролистывая новости. Сайты до сих пор пестрели сенсацией – «Глаб системс» упала, «Глаб системс» взломали! Защита надежнее была, наверное, только у швейцарских банков, и то Ампора в этом сомневался. А теперь все зашевелились – и швейцарские банки тоже, – боясь, что следующими станут они.
Эридан провёл рукой по волосам и развернул окно с утренним скриншотом официального сайта: там до обеда, кажется, красовалась здоровенная надпись «бе2иит ваша иилиитарная монополиия», только во втором часу дня программисты додумались хотя бы надпись убрать. Ах, да, ещё пришлось обеспечить программистов и себя компьютерами старой комплектации какой-то безвестной фирмочки – операционные системы «Глаб системс» отказывались работать.
После обеда же в офис заявилась полиция. Эридан совершенно не понимал, что эти недоумки могут сделать, когда они даже антивирус не могли установить самостоятельно, но без такой «помощи» обойтись было нельзя. Один, точнее, одна из полицейских умников заявила, что действовал кто-то идейный, судя по той надписи и тому, что не были тронуты счета, с которых перечислялись зарплаты рядовым сотрудникам, и вряд ли подобный взлом повторится где-то в ближайшее время. «А то я сам не понял!» – Эридан крутанулся в офисном кресле, раздраженно прицыкнув, и прикрыл уставшие глаза. Он вспомнил ехидную зубастую улыбочку полицейской и прицыкнул ещё раз. Эта детектив Пироп, кажется, всё делала, чтобы помешать работе программистов «Глаб системс» всё то время, пока находилась в офисе: дергала парней, подолгу лазила по файлам – совершенно бессистемно, выборочно, и это бесило Ампору, конечно, ещё больше. А в конце заявила, что «правосудию нужен доступ ко всей информации компании, всей-все-е-ей, хехе». Эридан ответил, что обязательно предоставит ещё и детские фото всех сотрудников. А она только обрадовалась, сообщив, что это очень кстати, потому что в первую очередь проверку пройдут все, кто числится в «Глаб системс».
От нечего делать Ампора вбил в строку поиска ту утреннюю фразу с сайта. Интернет тут же услужливо вывалил перед ним тонну ссылок на новости различной степени правдивости. А в конце второй страницы была и вовсе чертовщина какая-то – сайт даже отдалённо на новостной не походил.
Эридан сощурился, пройдя по ссылке на него.
«бе2иит ваша иилиитарно2ть, аноны, кто ж в ва2 2только дерьма понапиихал? иилии самии его обожралии2ь?»
Сайт оказался каким-то анонимным форумом, обсуждалась там чушь несусветная, сообщения пестрили криво слепленными пошлыми картинками, но Ампоре было плевать. Он до побелевших костяшек вцепился в столешницу, уставившись на это предложение с двойками. «Не может быть. Не может, драть его сучий зад, быть!» – он тут же вскочил и схватился за телефон. Куда проще вычислить кого-то с подобного сайта, чем при тщательно прикрытом…
На экране Эридана замигал большой жёлтый конверт. «не откроешь 2ам – открою я», – значилось на конверте. Ампора был уверен, что такого оповещателя нет ни у одного из мессенджеров, которыми он пользовался.
Тем временем конверт и правда раскрылся сам и исчез. Вместо него открылось окно текстового редактора.
«поздравляю, го2подиин Ампора, вам удало2ь меня вычии2лиить, ах, боже, что я теперь буду делать. в любом 2лучае, вы оказалии2ь чуть-чуть умнее всех остальных в этиих вашиих «Глаб 2ии2тем2». можете потешиить 2воё ч2в».
Эридан не сразу понял, что стоит, открыв рот. А когда он спохватился и бросился обратно к компьютеру, чтобы сделать скриншот, текстовый редактор закрылся сам собой так же, как и открылся. Исчезло и сообщение с анонимного форума.
– Твою мать! – взревел Эридан, изо всех сил стукнув кулаками по клавиатуре.
* * *
– Не думаешь, что это слишком? – Арадия сидела напротив Соллукса, а тот косился на экран своего… нет, компьютером Арадия это никогда не могла назвать. Каптор же собрал настоящего монстра невесть из чего. Почти весь пол его комнаты вокруг «монстра» был устлан проводами, по углам высились коробки и коробочки с различными деталями, а тут же, на полу, перед самым экраном, он из подушек и одеял соорудил себе что-то вроде дивана. На нём они и седели сейчас, одинаково скрестив ноги по-турецки и уплетая лапшу с острой курицей из ярких коробочек.
– Может, и слишком, зато весело. Пусть знают наших, – Каптор пожал плечами и облизнул палочки. – Ампора, – прочитал он на экране, чуть сощурившись. Программа активировалась, как только кто-то прошёл по ссылке на форчан, вычислила точку доступа и данные юзера, запустила ему троян, ликвидировала сама и отрапортовала Каптору, – Вау, прямо из офиса, – Соллукс хмыкнул.
– Знакомая фамилия, – Мегидо задумчиво склонила голову набок.
– Конечно, это ж тот папашин сынок, который у них сейчас гендиректором, – Соллукс зевнул и улёгся на подушки, отставив в сторону пустую коробку с палочками. Не вставая с подушек, он подтянул к себе клавиатуру. Наклейки с обозначением кнопок на клавишах почти стерлись.
– Смотри, – Соллукс вбил запрос в поисковике, и на экране появилось несколько фотографий мужчины в солидном костюме. На лице у него было два шрама. – Папаша гендира «Глаб системс». Мудак тот ещё, но компанию поднял как раз поэтому. Его в СМИ звали Осиротителем – он когда раскручивался, разорил тонну-другую – и ещё тележку – компаний поменьше.
Арадия пожала плечами.
– Он делал своё дело, своей цели достигал.
– Ага, – Каптор отозвался как-то рассеянно, скроля статью в википедии. – Я знаю.
– А ты не думал, что так вышло, потому что у «Глаб» правда лучшие вещи? – Арадия задумчиво постучала китайскими палочками по губам.
– У них неплохие гаджеты, – Соллукс сделал акцент на слове «неплохие». – Но, Ар, я тебя умоляю, мне тебе рассказывать, что ли, про монополизацию, как и зачем это происходит? Это ты у нас исторический окончила, должно же было что-то такое быть в программе, – Каптор чуть поморщился.
На экране замигало окошка Скайпа.
«НУ, ЧТО, НЕУДАЧНИК, ГОТОВ БЕСКОНЕЧНО ДОХНУТЬ В ЕБАНОМ ОГНЕ МОЕЙ ПОБЕДЫ И БЕЖАТЬ, ВОЛОЧА ЗА СОБОЙ СОПЛИ?»
Арадия улыбнулась, вставая с подушек.
«ум0лкни, кк, сегодня тв0я очередь ссать киипятк0м, глядя, как я набиваю фраги»
Мегидо махнула Соллуксу рукой, подобрав с пола и его коробку с палочками и бросив в огромный мешок у двери. Взаимный обмен любезностями в Скайпе мог означать только одно: Каптора ждёт ежевечерний традиционный дружеский матч в какой-нибудь из его бесчисленных любимых игр.
* * *
– Знаешь, КК, я свои дела тут закончил, – спустя несколько часов, прошедших под невероятные децибелы мата в наушниках, Соллукс лениво валялся на своём импровизированном диване, покачивая ногой и бездумно теребя провод наушников.
– Съебёшь куда-нибудь теперь? – в голосе Карката прозвучали настороженные нотки. Пусть они с Каптором и не виделись ни разу, всё же прописка в одном и том же городе вселяла какую-то иррациональную уверенность, что вечером этот шепелявящий засранец будет, мать его, онлайн, и не прокинет с игрой.
– Не знаю. Да, наверное. Конечно, блин, съебу, что тут делать теперь, – Соллукс потёр глаза под очками. – На какой-нибудь солнечный берег, и модели «Пентхауза» будут подносить мне пиво, где бы я ни был. На пляж с вай-фаем лучше всего, – Каптор усмехнулся, в наушниках раздался смешок.
– Маньяк хуев, – Каркат не очень-то любил обсуждать моделей эротических журналов, будто бы стеснялся.
– А то ты бы не хотел так. Ну ты подумай: загорелая кожа, белые бикини, которые еле держатся на ниточках…
– Бля, Каптор, завали ебальник, – Каркат напряженно засмеялся. Соллуксу нравилось давить на смущающие темы, и он был уверен, что Вантас должен, просто-таки обязан совершенно умилительно краснеть.
– Согласись, гораздо лучше, чем продолжать тухнуть тут. Что ты там в своем участке? Дерьмовый кофе и безумная начальница? Очень круто, куда круче, чем пляж с вай-фаем, – Соллукс помнил, как Каркат устраивался на работу. Тогда он полвечера орал в Скайпе о том, что начальство ненормальное, мол, оно – точнее, она – облизывала его фотографию в личном деле, когда он вошел в кабинет.
– Вообще не так всё хуёво, – задумчиво отозвался Вантас. – Сегодня такой пиздец был, что Пироп аж забыла мне предложить надеть красный галстук, как она обычно по утрам делает.
– Такой пиздец, что тебе аж интересно стало?
– Типа того, – Каркат явно мялся, не зная, стоит ли рассказывать. – Так, ладно, короче, тебе же всё равно распиздеть некому, правильно? Тогда слушай. И если будет кому – смотри, блядь, не распизди! Короче, ну ты в курсе, что «Глаб системс» ломанули, да? «Глаб» ёбнулся просто в ноль, это ебаный апокалипсис какой-то, и… и Пироп ведет это дело.
– И ты с ней, – уточнил Соллукс.
– И я с ней. Мы сегодня были в офисе. Мне их директора аж жалко стало – перед Пироп отчитываться-то, – Вантас снова хохотнул. Что-то зашуршало – кажется, он открывал чипсы.
Соллукс намотал провод на палец, невольно широко растягивая губы в усмешке.
– Ну и что, есть… типа версии?
– Ни хуя у нас нету, – Каркат явно чуть помрачнел. – Нихуяшечки. Терези в восторге от этого. Я готов всю свою зарплату поставить на то, что эта ненормальная будет всю ночь сидеть и копать, копать, бля, и начала, как только меня домой отправила, не ужинав. В базах «Глаб», в интернетах…
– Что же это я слышу? Неужто это восхищение и беспокойство в твоём голосе? – Каптор рассмеялся под отборную ругань.
* * *
– Ну так как, потешилось ваше чсв?
– О, да, безусловно!
Это утро для Эридана началось с головной боли. Даже с двух. От второй, которая условно обозначалась как «старший детектив Терези Пироп», ни одна таблетка не помогала.
К тому же, у него конфисковали даже тот идиотский старый компьютер, через который хотя бы можно было вылезти в сеть за новостями. Свой глаб-фон Ампора ещё вчера со злостью запустил в стену – всё равно никакой пользы от него не было, – а приобрести какое-нибудь старьё руки ещё не дошли.
– Вы продолжите действовать мне на нервы или займётесь наконец своей работой? Или вы поняли, что всё равно будете бесполезны и откажетесь от дела? – Эридан скривился, глядя как беспечно детектив покачивает ногой, со смаком облизывая красный леденец и, кажется, ни на что больше не обращая внимания. Леденец ни в какую не вязался с её деловым костюмом.
– Дайте-ка я доходчиво объясню вам про нашу грёбаную работу, господин А…
– Спокойно, мистер вишнёвый гнев, – Каркат мгновенно залился краской до самых ушей и стиснул кулаки. Начальница его звала вишнёвым чем-нибудь с тех пор, как он поимел неосторожность заявиться на работу в красной рубашке. И с тех же пор он носил только серое и черное. – Господин Ампора тут, кажется, намекает, что сам всё подстроил и боится, что мы расколем его, ммм?
Эридан презрительно фыркнул и опустил глаза в отчеты. Бумажные. Отчеты о потерях, которые всё только пребывали. Это походило на битву армии нормальной с армией невидимок, и Эридану не повезло быть командующим первой, который теперь принимал карты, где цифрами, словно флажками, были припечатаны его поражения.
С самого начала Терези дала понять, что все глаб-киски – в зоне риска, все сотрудники под подозрением в первую очередь. Формулировка взбесила ещё больше, Ампора терпеть не мог всякие идиотские словечки, которыми впору разве что в средней школе для бедных разбрасываться. Но ему было почти плевать, он просто считал, что это исключительно от того, что следствию просто-напросто некого больше подозревать. Отчасти так это и было.
– Вы хотя бы ту развалюху проверили, что унесли у меня из кабинета? – Эридан не удержался от усмешки. Он не без оснований полагал, что специалисты в полиции будут куда слабее его собственных.
– Разумеется, считайте, её просто-таки препарировали.
– И кто же? – ещё более презрительно.
– Ваши ребята, – на лице Пироп вмиг расцвела невероятно широкая и хищная улыбка.
Эридан побагровел так же сильно, как Каркат пару минут назад.
– Позвольте, в таком случае, узнать, с какого такого жирного хера отчёты ещё не…
– Мы называем это «привлечение экспертов», – Терези медленно провела кончиком языка по леденцу, даже не глядя на директора «Глаб системс». – Вы будете узнавать всё после того, как я разберу данные.
Это уже вовсе ни в какие ворота не влезло бы, даже будь это широкие гостеприимные врата ада.
Эридан зашипел, резко подскочив с кресла, и, с силой потирая виски, вылетел вон из собственного кабинета.
– Вы специально бесите его, – Каркату правда было жалко Ампору – на него обрушилась особая язвительность Терези Пироп, а это были не шутки. Вантас подумал, что это, может быть, даже покруче краха всей компании.
Детектив пожала плечами, снова оскалившись. Хрустнул разгрызаемый леденец.
* * *
«Кто-то собрался с8аааааааали8ать?»
Соллукс скривил губы и, чуть поколебавшись, не стал подходить к ноутбуку, отвернулся, сверля взглядом микроволновку. Там крутился вчерашний картофель фри из ближайшей забегаловки. Просто было лень сходить за нормальной едой, денег-то было достаточно, хоть их жри вместо дерьмеца из фритюра.
«И кто-то тут, кажется, сно8а хочет отказаться мне помогаааааааать?»
Окошко мессенджера всё мигало. Каптор чуть нахмурился. Хотя он и не видел сообщения, он просто спиной, задом чуял, что Серкет не собирается отвалить, как он просит каждый раз.
«Ты же знаешь, что те8е не8ыгодно мне отказы8ать, пра8да?»
Микроволновка дзынькнула. Соллукс уперся руками в стол, опустив голову. В ладони неприятно впились крошки хлеба, которые Каптор всегда забывал стряхнуть со стола.
«0тцепись 0т меня, серкет»
«О, ты соиз8олил снизойти до от8ета!»
Соллукс присел на край стула. Разговаривать с Вриской хотелось меньше всего на свете. Он уже сто раз за пару минут пожалел, что не свалил сразу же, как получил деньги.
«так ты 0тцепишься или нет?»
«Конеееееееечно, как только ты поможешь мне 8скрыть одну маленькую такую банко8скую систему»
«ты права, я с0бираюсь сваливать, и хв0сты по тв0им кражам я с с0б0й не п0везу»
«Послушай, а я никогда тебе не рассказывала об одной с8оей однокласснице? Симпатичная такая, Терези зо8ут»
Каптор поднял очки на лоб и потёр лицо ладонями. Приехали. Вриска рассказывала об этой своей однокласснице уже как минимум раз восемь. В первый раз – когда вышла на Соллукса и предложила долю в деле, если он согласится прикрыть её по компьютерной части. Тогда Каптор ничего плохого не увидел в том, чтобы тихо обчистить одну небольшую нефтяную компанию. А потом Серкет весьма навязчиво намекнула на эту свою одноклассницу, которая была бы рада узнать о том, кто же такой неуловимый орудует по разным закрытым системам. И ещё намекнула, и ещё…
Соллукс стиснул зубы. «Ёбаная кабала».
«срал я на тв0ю 0дноклассницу»
Каптор захлопнул ноутбук. Хватит с него. Он убирается из города сейчас же. Ему нужен вертолёт и... и хороший план.
* * *
– Какого ху… что мы тут делаем? – шикнул Каркат, выглядывая из-за угла.
– Чел, будь умницей – заткни свой рожок да возьми с полочки пирожок, – немедленно отозвался Дейв и поправил тёмные очки на носу. Вантас мгновенно весь покраснел – и лицо, и уши, и шея. Он терпеть не мог этого оперативника, а Терези будто назло помощнику на любую операцию брала именно его.
– Ловим, – коротко отозвалась Пироп. Она стояла, прислонившись спиной к бетонной стене. В её позе была расслабленность, но Каркат мог точно определить: ложная. Следователь сжимала в руках пистолет, точно так же, как и Дейв, как и сам Вантас.
Вообще-то Терези выглядела разочарованной. Ей всегда нравилось идти по следу, почти буквально вынюхивая виновного, а тут…
– Информатор у меня один есть, – Пироп обнажила зубы в усмешке.
– Которого посадить бы, – Вантас так и не ответил Страйдеру, зато теперь зашипел ещё злее.
– Ну, да, – пожала плечами Терези и тоже выглянула из-за угла.
На набережной, недалеко от складских ангаров, за одним из которых они теперь и стояли, была расчищена площадка. Ещё пару дней она была завалена различными ящиками. Сейчас она была совершенно пустой.
Но не долго.
Поправляя на плече потрёпанную сумку, к площадке вышел парень.
«Ну и очки», – тут же отметил Каркат, но благоразумно промолчал. Очкарик посмотрел на небо. «Вертолёт ждёт», – понял Вантас и сильнее сжал пистолет. Руки слегка вспотели. Он ещё никогда не стрелял в людей. И надеялся, что и теперь не придётся.
Терези спокойно вышла из-за угла.
– Шаг влево, шаг вправо – расстрел, – протянула она, скалясь. Скорее напряженно, чем весело. Дейв и Каркат встали рядом с ней.
Парень обернулся и замер, он будто бы лихорадочно придумывал, что ответить.
– Послушай, Тизи, ты ведь Тизи, так? – начал он, но закончить не успел.
– Каптор! – ахнул Каркат, узнав знакомую шепелявость. И тут же едва не упал.
– Рыбий потрох! – его сильно толкнули в плечо, Вантас едва не упал и выронил пистолет. Краем глаза он заметил, что вот Пироп как раз рухнула на землю, хотя она-то пистолет, конечно, удержала.
– Тв-вою мать! – Каркат вскинул голову. Это толкнувший их Эридан слегка заикался от злости и волнения. Он успел подобрать пистолет Вантаса и наставить его на Соллукса, быстрым шагом подходя к нему.
– О, – только и сказал тот, подняв руки. Ампора надвигался на него, весь багровый от гнева. Каркату даже показалось, что от директора «Глаб системс» во все стороны расходятся волны жара.
– Какого чёрта?! – Терези вскочила и на этот раз наставила пистолет уже на Ампору.
– Не ты одна спишь с Серкет, следов-ватель, – зло бросил Эридан, не оборачиваясь, и снова обратился к Каптору: – Ты, хуев-в компьютерщик, мне всю жизнь разрушил, ясно тебе?! Издев-вался, в-весело тебе было?
– Чел, отвали, мы тут работаем, – из голоса Дейва определённо пропала ленца.
– Да мне похуй, что в-вы тут делаете, – процедил сквозь зубы Ампора.
Соллукс смотрел на пистолет в его руке и как-то неестественно-отчётливо услышал щелчок взведённого курка.
А выстрела почему-то не услышал, будто оглохнув за секунду до него.
Дейв громко выматерился. Эридан не успел выстрелить ещё раз – Страйдер подскочил к нему и резко завёл руку за спину, заставляя бросить пистолет.
Каркат наблюдал, как медленно, неестественно рвано шагая, пятился к краю набережной Соллукс. Он огромными глазами рассматривал растекавшееся по футболке бордовое пятно. Вантаса будто парализовало от вида крови. Как в замедленной съёмке мимо Дейва и Эридана пробежала Терези, но всё равно не успела схватить Каптора – тот рухнул в воду, спиной вперёд.
* * *
– Тело до сих пор не нашли, – Каркат поднял усталый взгляд на свою начальницу. Тени под его глазами за последнюю неделю после происшествия с Каптором стали ещё темнее, а лицо посерело.
Терези с хрустом разгрызла карандаш, который до того задумчиво посасывала.

Эридан остервенело тёр кожу жёсткой мочалкой. Ему, конечно, не составило труда выйти под залог. Зато отмыться от тюремных запахов теперь было очень сложно. А ещё от запаха крови. Ампора не был уверен, что именно его ему хочется смывать. Это всё к лучшему.

«ну так х0чешь рест0ран на НГ?»
У Арадии ёкнуло сердце. Она оглянулась по сторонам, будто опасаясь, что кто-то вот-вот заглянет ей за плечо и увидит смску, пришедшую со скрытого номера. И ещё она не решила, чего внутри стало больше: страха или радости.
«я же сказал, чт0 у меня две жизни»

@темы: чсв

---

Название: Oсh - nix
Автор: здесь
Размер: драббл, 526 слов
Пейринг/Персонажи: Кронос Ампора/Миина Пейшес, мельком Канкри Вантас.
Категория: гет
Жанр: UST и дальше я не знаю. Флафф, ангст?
Рейтинг: R
Краткое содержание: о чём думает чувствительный парень, глядя на девушку.
Примечание/Предупреждения: сопли.

Da stellst du mir 'ne Frage,
die ja Frauen heutzutage
gern mal fragen; nämlich, was ich grade denke.
И ты спрашиваешь у меня то,
что любят спрашивать женщины в наше время;
а именно - о чём я думаю.
<...>
Gestatte mir, daß ich mich nicht mehr darauf beschränke.
Mit meinen Lippen
an den deinen zu tippen -
das ist es, was ich grade denke.
Пожалуйста, позволь мне больше не сдерживаться.
Прикосновение моих губ к твоим -
вот о чём я думаю.
<...>
Sage ich auf deine Frage: "Och - nix".
Я отвечаю на твой вопрос: "О, да ни о чём".
"Was ich gerade denke", Bodo Wartke

Тебя зовут Кронос Ампора и ты уверен, что скоро не выдержишь.
Ты слишком чувствительный парень, чтобы терпеть это. И ты удивляешься, как долго уже терпел. Ты смотришь на её пухлые губы, она искривляет их насмешливо и бросает:
– О чём забульмался?
Ты не сразу понимаешь, что она что-то сказала тебе. А понимая, хочешь высказать всё. О чём задумался? О том, что тебе хочется целоваться до безумия, так сильно, что голова кружится и ты уже месяц как не можешь придумать строчку в новую песню. Ты бы, может, согласился даже в щеку её целовать. Хотя нет, нет, конечно, не согласился бы. Ты в голове уже так много раз прокрутил, как будешь целовать её, долго и глубоко, что тебе кажется иногда, что это было на самом деле. А потом ты смотришь в подозрительно сощуренные глаза, и это ощущение пропадает.
– Мне не нравится, когда ты думаешь, Ампора, – она сидит, прислонившись спиной к дереву, напротив тебя. Вытянула ноги вперёд, так что ей легко несильно пнуть тебя. – Когда ты думаешь – обязательно случается какая-нибудь буйня. Особенно когда думаешь молча, это вообще хреновый знак, – она презрительно фыркает, и у тебя ёкает сердце.
И так всё время. Почему она вообще согласилась с тобой здесь сидеть?.. Ты думаешь об этом совсем недолго, мысли очень быстро возвращаются обратно к её губам, и твои собственные будто немеют на пару секунд. И кончики пальцев – теперь ты думаешь о том, как скользил бы ими по её бокам, забирался руками под футболку. Конечно, не прекращая целовать. Ты даже немного прикрываешь глаза – тебе кажется, что если не сделать этого, то все твои мысли отразятся картинками на глазах и она их увидит. Стоп, разве ты не собирался всё ей высказать?
Может, и собирался, но мысли захватывают сильнее. Потому что в них ты почти реально ощущаешь её грудь в своих ладонях. Может, она даже ойкнула бы или застонала, почувствовав, как ты сжимаешь пальцами соски. Хотя нет, ты уверен, Миина не стала бы ойкать. Скорее, потянула бы тебя за волосы или рога, разрывая поцелуй – чёрт, а это не так и приятно – и жарко выдохнула бы в жабры. Всё снова почти реально, и тебе хочется протянуть руки и прижать её к себе – тесно, жарко – и раздеть как можно быстрее. Смотреть тебе тоже всегда нравилось. Ты видел, как иногда её соски выпирают через ткань, и разумеется тебе хочется посмотреть на это без футболки.
Только это всё равно «почти», и ты держишь руки при себе.
Тебе приходится сделать вид, что ты поправляешь причёску, приглаживаешь волосы на висках, чтобы Пейшес не заметила, как раздулись от возбуждения ушные плавники. Насколько же проще людям, которые находятся в своих человеческих телах! Они, конечно, не выдают себя так легко.
– Ну так чо там в твоей башке? – повторяет Миина.
– Ничего, котёнок, – ты пожимаешь плечами, улыбаясь самой обворожительной из своих улыбок. Кажется, именно она раздражает Пейшес сильнее остальных. Ты почти уверяешься в этом, когда она закатывает глаза, встав на ноги, и пинает тебя ещё разок, уходя.
Фантомное ощущение чужого дыхания на жабрах моментально исчезает.
Тебя зовут Кронос Ампора и ты слишком чувствительный парень, чтобы терпеть всё это. Так что ты загораживаешь дорогу проходящему мимо Канкри. По крайней мере, под его лекции неплохо засыпается.
– Шеф! – теперь у тебя самый жалостливый из всех взглядов на свете. – Она опять!

А этот на ФБ тоже не пошёл, зато я получил на самом деле клёвую критику и всё правильно, но почему бы ему не быть тут.
Название: Счастливее
Автор: здесь
Размер: драббл, 379 слов
Пейринг/Персонажи: Дирк Страйдер, Рокси Лалонд.
Жанр: немного ангста, немного ЮСТа? Одни разговоры да описания.
Рейтинг: PG-13 (за лексику?)
Краткое содержание: о том, как стоит добиваться счастья, а как нет.

– Я думаю, она немного счастливее, – Дирк кивнул на улицу за окном так, будто «она» стояла прямо там.
Рокси не отозвалась, только скрестила руки на груди.
От Рокси пахло апельсинами. Дирк не знал, что такое она пила, что запах получался таким, но иногда от Рокси пахло апельсинами. И это было так странно и правильно одновременно, что что-то внутри, отвечающее за восприятие и реакцию, терялось, и Страйдер просто вдыхал глубже.
– Чем мы? – Рокси прикрыла глаза, будто устала или задумалась, но сегодня, сейчас она ни о чём не хотела думать.
Дирк тихо и глубоко вдохнул. Вот уж что было бы куда более странно, чем этот запах, так это если бы он признался, что принюхивается всё время.
– Чем мы, – Страйдер скосил глаза на Рокси. Сейчас она казалась гораздо старше, чем была на самом деле – темные фиолетовые тени неудачно легли на её лицо. Рокси казалась старой и ненастоящей. Старым манекеном или восковой фигурой, как в музеях, и платье это на ней было очень кстати. «Уважаемые посетители, здесь вы можете наблюдать реконструкцию наряда придворной дамы, Франция, восемнадцатый век».
– Почему? – Лалонд тоже посмотрела на Дирка – и ничего не увидела. Ничего такого, ничего странного. Разве что губы казались темнее, будто накрашенные, и очки были ещё более непроницаемыми, чем обычно. Непроницаемый и заоблачно крутой Дирк Страйдер, каменный и просто-таки до посинения ироничный. Ну, да, разумеется.
Дирк отвернулся от окна, вроде бы собираясь отойти, но остановился, снова вдыхая.
– Она всегда знает, чего хочет, и просто… берёт и делает, что ей надо.
Тихо зашуршали юбки платья. Рокси прислонилась спиной к спине Дирка, слегка сгорбилась. Кажется, она и вправду устала.
Они все устали.
– Да. Раз – и поработила, раз – и похерила мир, – из голоса Лалонд отчего-то исчезли интонации. «А может, это она так любви и ласки хотела, хах».
– Типа того, – Страйдер задумчиво потрогал очки, уколов уголком подушечку пальца.
– Тогда я не хочу быть счастливее. По-мудачески, – она бы тоже могла просто взять и сделать то, что ей надо. Почему нет, она могла бы. Взять и перевернуть всё между ними четверыми. Каждый из них мог, и никто не задумывался об этом. Потому что по-мудачески. – Не хочу быть счастливее так.
Дирк отстранился медленно, чтобы Рокси почувствовала и встала прямо, не покачнулась.
– Ага, – согласился он.
«Что у тебя за очками, непроницаемый Дирк Страйдер?»
На плечи Лалонд мягко легли широкие ладони.
– Ага, – зачем-то повторила Рокси, закрыв глаза.

@темы: чсв

---

Название: Идея фикс
Автор: здесь
Размер: 2581 слово
Пейринг/Персонажи: лёгкий Дирк Страйдер/Джейк Инглиш, Рокси Лалонд, Джейн Крокер, Калиборн, Каллиопа.
Категория: джен, преслэш
Жанр: AU, мистика
Рейтинг: R (за кровь)
Краткое содержание: есть кроме нашего и другие миры, и там, конечно, живут другие существа. Духи Лоа, зомби и прочие прелестные создания. Иногда одно может стать другим. А иногда нет, и ещё неизвестно, что лучше.
Примечание/Предупреждения: вольное обращение с вуду, насилие

– Упс! – прямо рядом с ухом Дирка что-то булькнуло, и он покосился на изящный бокал на тонкой ножке.
– Ты что, заигрываешь со мной? – он изогнул бровь.
– А ты что, серьёзно выпить пришёл? – официантка хохотнула, извлекая из бокала свой глаз с розоватой радужкой. Вставив его в глазницу, она нагло улыбнулась Дирку. Страйдер решил, что это больше «мило и пьяно», чем «нагло».
– Было бы иронично, если бы я пришёл пить, – хмыкнул он и побарабанил пальцами по собственной макушке. Чуть подумав, он повернул голову на столе так, чтобы ему было лучше видно официантку. Та с интересом разглядывала обрубок его шеи, из которого медленно струился дымок.
– Кхгм, – Дирк привлёк внимание к себе. Ладонь в перчатке без пальцев сделала жест, которым обычно уличные торговцы обводят свой товар. На столе не было товара, была только голова Дирка Страйдера и бокал, который принесла официантка и где секунду назад плавал её глаз.
– Я бы посмотрела, – честно озвучила она своё любопытство. – Как ты пьёшь.
– А я бы посмотрел, как ты танцуешь.
– Ноги отваливаются, – без замедления призналась официантка.
– Я так и знал, – тело Дирка пожало плечами.
– Рокси, – она протянула ладонь и поколебалась с секунду, не зная, смотреть на голову или на шею во время рукопожатия. – Лалонд. И что там знать, очевидно ж, что они плохо пришиты, – из-под юбки Рокси и правда были видны неровные швы, идущие по кругу по обеим её ногам.
– Дирк Страйдер, – и он замолчал, не решив, сразу ли хочет перейти к делу или ещё посмотреть, как Рокси выпадающими глазами пялится на его шею. Это действительно казалось милым, хотя в этом не было и капли приличия, которое следовало бы зомби выказать при встрече с Безголовым Всадником.
Впрочем, он сам сделал ей замечание про швы на ногах. Так… панибратски, будто они знакомы были уже сотню-другую лет. А может быть, они и были? Виделись в этом баре уже сотню раз и сотню раз знакомились? Страйдер не любил это признавать, но проблемы с памятью после обезглавливания у него появились. А уж зомби все до единого этим страдали, совершенно без исключений.
«Не настолько проблемы. Нет, это всё потому что она пьяная. С пьяными легко».
Рокси опрокинула в себя содержимое бокала.
– Пьёшь на работе?
– Зомби не пьянеют! – запротестовала она.
Дирк скептично изогнул бровь.
– А ты?
– А я волшебный зомби, – она подмигнула.
– И волшебник у тебя есть? – хмыкнул Дирк. Наверное, если бы голова его была на месте, он бы сейчас подпёр щеку кулаком.
– Вообще-то есть, – Страйдеру пришлось поднять голову руками, чтобы посмотреть, кто это сказал.
К столу приблизилась ещё одна девушка, ниже Рокси, в противоположность блондинке-зомби – тёмненькая, в милых очках. «Вторая милая за один день, да это просто-таки какая-то ярмарка чудес».
Дирк Страйдер, говоря начистоту, не отказался бы от одного определённого чуда.
На лбу у девушки была вытатуирована тиара с какими-то символами. «Не вытатуирована, а проступила под влиянием духов Лоа. Вудуистка», – понял Дирк и руками наклонил голову, вроде как кивнув в знак приветствия.
– Джейни! – Рокси залпом допила то, что было в бокале, и посмотрела на вудуистку слегка удивлённо, мол, а что такое? Тут был алкоголь?
Джейн присела с ними за столик.
– К нам приходят либо пить, либо спрашивать, – она улыбнулась как-то лукаво, будто над Дирком висит ведро с водой, и стоит ему сказать слово – оно опрокинется.
Да, Дирку Страйдеру определённо нужно было чудо.

* * *

– Привет, – его очки на солнце сильно блестели, и Дирк не мог понять, какого цвета глаза за ними.
– Привет, – впрочем, на глаза Страйдер не смотрел. Его собственные тоже были скрыты, и уж куда более надежно, за тёмными-то стеклами, так что он бессовестно позволил себе разглядывать короткие шорты и торчащие из них ноги. Стоп, ноги скорее уж торчали из тяжелых ботинок. Или всё же из шорт?..
– Новенький? – Дирку всё же пришлось поднять взгляд. Под бликующими очками ему приветливо, во все зубы улыбался рот, а над ними торчала забавная, на вкус Дирка довольно пижонски поставленная чёлка-чуб. Хотя что бы говорил о чёлках.
– Перевели, – ответил он и пожал протянутую руку.
– Американец, – важно, со знанием дела покивал парень. Глаза у него оказались зелёными.
«О да. А у тебя на лбу написано «У меня сексуальный британский акцент», жирными буквами», – Дирку захотелось что-нибудь спросить, чтобы хорошенько этот акцент расслышать.
– Почему ты в шортах?
«Ну конечно, Страйдер, что ещё можно спросить у человека, которого видишь в первый раз в жизни? Может быть, как его зовут? А может, не он ли командир твоего отряда? Ну нет, разумеется, только о том, почему он щеголяет перед тобой, сверкая голыми загорелыми ногами», – Дирк стоял будто бы невозмутимо и неподвижно. Сам он был затянут в форменный чёрный комбинезон.
Парень, кажется, немного смутился и быстрым движением поправил очки на носу.
– По привычке. Да тут всё равно всем всё равно, мы ж не в армии, – он неловко улыбнулся и хотел было сказать ещё что-то, но… – Ёбушки-воробушки! – вскрикнул он, резко качнувшись вперед, на Дирка, и инстинктивно вцепился в него, чтобы не упасть. Страйдер машинально поддержал его под локти. Очки у парня смешно сползли на самый кончик носа и покосились.
– Не зевать! – мужчина, с силой хлопнувший парня между лопаток, прошёл мимо.
«Вот и командир».
– Сударь Сассакр, кажется, растерял стыд, совесть и подтяжки для кальсон! – крикнул парень, быстро отлипая от Дирка и слегка краснея – то ли от смущения, то ли от праведного гнева. Дирк сдержался и не сглотнул ставшую горько-сладкой и вязкой слюну. В ответ командир только махнул рукой, глухо и низко хохотнув.
Очкарик неловко молчал, понимая, что надо сказать хоть что-нибудь, но так и не находя этого «что-нибудь» на своих мягких – как минимум на вид – губах. Что может быть более глупо, чем облажаться перед новичком в первые десять минут знакомства?
– Да он просто милаха, – Страйдер подумал, что для пущей убедительности и ироничности можно было сказать «мимимилаха».
– Ещё какой, – пробормотал собеседник, поправляя очки, и с облегчением выдохнул.
– Дирк Страйдер.
– Что?
– Моё имя.
– Оу, оу, прошу пардону! Джейк Инглиш, – очкарик снова засиял улыбкой.
– И что у вас тут творится, Джейк Инглиш? – Дирк коротко кивнул в сторону, куда ушел командир Сассакр. Там перед палатками дымились костры, вокруг которых камнями были выложены какие-то знаки. На камнях можно было разглядеть чьи-то ножи и пистолеты.
– Чертовщина и мракобесие, – улыбка Джейка ни капли не поблёкла.

* * *

– Почему ты хочешь найти его? Ты даже не помнишь, как его зовут, – Рокси подпёрла щёку рукой и уставилась на голову Дирка сверху вниз. В этом положении у неё то и дело снова выпадал глаз. – Мало ли зеленоглазых очкариков с голыми коленками, подумаешь!
– Иногда, становясь немёртвыми, люди фиксируются на чём-то, какой-то мысли или образе, – задумчиво подсказала Джейн. Она подпирала щёку точно так же, как Рокси, но у неё глаза, конечно, не выпадали. – Иногда это самое важное в их жизни. А иногда – случайный факт, пришедший в голову перед смертью, – она пожала округлыми плечами. Дирк был уверен, что они совсем мягкие на ощупь. – Вот это шуточка мироздания, а? – она ободряюще улыбнулась, очень искренне, от чего в уголках её глаз тут же собрались мельчайшие морщинки.
– Иронично, – оценил Страйдер. Отчего-то было стыдно признать: этот «зеленоглазый очкарик» правда стал какой-то идеей фикс. Ещё бы ему не стать. Как минимум он был единственным, что Дирк помнил из жизни, как максимум – кажется, он был причастен и к его смерти. Кажется. – Мне кажется, он был там, когда я умер.
– А где – там? – оживилась Рокси.
Страйдер блеснул очками в её сторону.
– Где-то.
Лалонд слегка потухла, а Джейн, наоборот, оживилась. «Как иронично – оживляться в наших условиях», – Дирк, впрочем, это не озвучил. Может, сам факт ироничным и был, но обидеть вудуистку – уж точно не было. И не потому что она в сознании благодаря духам Лоа. Она же девушка, а ещё вроде как собралась помогать.
– Покажи мне свои пальцы, – попросила Джейн, протягивая к Дирку руки.
– Зачем? – Страйдер послушно растопырил пятерни, тоже потянувшись к Джейн. Та поднялась и практически легла животом на стол, пристально разглядывая пальцы Дирка.
– Ну, может, вы боролись с ним перед смертью и ты его царапал? Ну мало ли? Не похоже, чтобы ты давно здесь скитался, я не видела тебя ни разу, – она подняла глаза на секунду и посмотрела на Дирка поверх очков. Ему показалось, что голубая радужка её глаз слегка светится красным ближе к зрачку. Он удержался, чтобы не передёрнуть плечами. Вудуисты, однако. – Так что, может, у тебя остались частички его кожи под ногтями. Можно было бы запустить генетический поиск, если он тоже оказался тут у нас, – «…у нас, немёртвых», – мысленно закончил за неё Дирк. Он не знал, плохо ли хотеть, чтобы это было так, но в любом случае не мог запретить себе этого хотеть.
Кажется, это у него было написано на лице, потому что Джейн улыбнулась. Несмотря на очки и всю Страйдерскую непроницаемость – а в ней Дирк был уверен – вудуистка всё равно что-то там видела.
– Мы не могли драться, – уверенно заявил Страйдер. Касательно этой «очкастой идеи фикс» у него были совершенно другие чувства.
– Каллиопа говорит, что могла бы посмотреть сама. Это быстрее, и она увидит больше миров, – Рокси улыбнулась. Не просто вежливо или радостно – как-то нежно и ласково, и явно кому-то определённому.
– Каллиопа?
– Мы приютили в Рокси одного духа Лоа, – Джейн села на место. – Каллиопа была частью парного духа, но её вторая часть, Калиборн, добровольно ушла в мир людей. Оторванной Каллиопе некуда было деться, – Джейн развела руками и улыбнулась.
«Она что, всем вообще помогает?» – Страйдер пожал плечами. Это всё было уже не его делом.
Лалонд чуть нахмурилась, потом её лицо смягчилось, а следом… она будто мысленно разговаривала с кем-то. Кажется, так это и было.
– Давай пальцы, – Рокси наконец сфокусировала взгляд на голове Дирка, широко улыбаясь.

* * *

Джейк как-то по-киношному махнул рукой в сторону костров, где вокруг были разложены пистолеты. В основном пистолеты, но были кое-где и ножи, и сюрикены, и… кажется, Дирк даже молоток заметил.
– Ну, вот тут господа заряжают своё оружие…
– Заряжают?
– Ну да. Против духов Лоа, – Инглиш кивнул на катану на боку Дирка. – Тебе, любезный друг, неплохо было бы тоже этим озаботиться, – и Джейк улыбнулся одновременно задорно и виновато. Вроде как и за неудобства извинялся, и обещал что-то остренькое.
– Чем заряжаете? Христианскими молитвами? Жертвоприношениями греческим богам? – Страйдер изогнул белёсую бровь. Он примерно представлял себе, как работают все эти вудуистские штучки, но что ставят против них, не представлял.
– Зачем? У других духов Лоа заряжаем, – Джейк поднял с камня поблескивающий золотом пистолет и любовно огладил его, любуясь. Дирк невольно залюбовался пальцами, гладящими металл. И сочной задницей их хозяина, когда тот нагнулся, чтобы положить пистолет обратно. – Их же тонны, как песка на пляже, – Инглиш хмыкнул, что-то явно вспомнив. – У них там, вообрази себе только, тёрок поболе, нежели у каких греческих или египетских богов было! – Дирк вообразил и уголки его губ дернулись вверх – с таким энтузиазмом Джейк взмахнул руками, описывая масштабы тёрок.
– Я вроде как к неебическим экзорцистам попал, – подытожил Страйдер и примостил свою катану рядом с пистолетами Джейка у костра.
– К охотникам за привидениями, как изволит выражаться мой дражайший братец, – Инглиш снова улыбнулся и кивнул.
И Дирк совершенно автоматически протянул руку, чтобы поправить очки, сползшие по загорелой переносице Джейка.

– Дирк! Дирк!
Страйдер очнулся, но ничего не увидел. Ох, стоп, он же забыл открыть глаза. Впрочем, это тоже не очень сильно помогло – лицо было залито кровью, наверное, ещё и потом, но этого он не чувствовал.
– Дирк! Ядрёна ж кочерыжка! – кто-то тряс его за плечи.
– Моя кочерыжка сейчас расколется надвое, – просипел Страйдер, пытаясь привести тело в вертикальное положение. Этот кто-то заботливо поддержал его за плечи, фактически обнимая.
– О, ну жив, жив, подлец, песто тебе в одно место! – Дирк поморщился, попытавшись улыбнуться. Ну кто же ещё мог так по-идиотски ругаться?
Маленький пошлый внутренний голосок подсказал, что пока обнимают – можно хвататься за что-нибудь. Ну, что-нибудь. Вкусное.
Страйдер только с сиплым возгласом перевернулся так, чтобы в бедро не утыкался острый камень. Всё же раскалывающаяся голова, ноющие рёбра и прочие прелести волновали его чуть больше вкусных частей тела Джейка Инглиша. А ещё он понятия не имел, где находится.
Дирк помнил, как знакомился с отрядом и как все ужинали у костра. И как все с мест сорвались и бросились к лесу, похватав «заряженное» оружие.
– …и поле словно бильярдный стол, чистое, гладкое, ни деревца, и только ребята все в дыры проваливаются, как шары в лузы, а я гляжу: ети же пассатижи! Тебя сверху будь здоров так присыпало, и я следом провалился, а тут – на тебе, считай, землянка! – Джейк любезно решил поработать вместо памяти Дирка. Он старался унять свою бурную жестикуляцию – Страйдер лежал у него на груди. Ногу Дирку придавило глыбой. – Ты, парень, не засыпай, слышишь?
Не засыпать – точнее, не проваливаться в черноту – у Дирка получалось плохо, несмотря на тупую боль в ноге и острую где-то в боку – кажется, он и ребро сломал. Хорошо, если одно.
– И что это была за супер-херня? – негромко осведомился он.
– Калиборн, – Джейк хотел с чувством сплюнуть, но передумал. – Не поделил чего-то с другими духами Лоа и улепетнул, эдакий бессовестный сударь. Кажется, он сдвигает время, не удивлюсь, если мы нынче находимся в воронке, эдак на пять десятков лет в прошлом или будущем. Поэтому и не слыхать, что там сверху происходит…
Инглиш не успел закончить, а слыхать уже стало будь здоров как хорошо: громкое сопение, явно злобное, и как кто-то проламывается через корни и камни вниз.
Дирк попытался встать, сильно дёрнулся, но только стиснул зубы от боли. Джейк завозился, доставая пистолет. Страйдер мысленно поблагодарил его за то, что он не вскочил – иначе Дирк знатно приложился бы виском о камни.
– Хей! – в замкнутом пространстве крик Джейка и выстрел его пистолета оглушили Страйдера на пару секунд. Кто-то сверху взвизгнул и отдёрнул зелёную когтистую руку.
Следом из дыры зелёной молнией выскочил её обладатель. Дирк только успел заметить клыки, злобную морду, похожую на череп, и красные разводы на костлявых скуластых щеках. Он вцепился мёртвой хваткой в предплечье Джейка, так сильно, что впился ногтями в его кожу до крови. Не то чтобы он был из пугливых, просто ничего больше не успел.
Инглиш вскрикнул. Воплощённый дух Лоа резким движением открутил Страйдеру голову, и на Джейка хлынул фонтан крови. Кажется, Калиборн почему-то решил, что это Дирк стрелял в него.
Задыхаясь от удушливого запаха и вкуса крови, попавшей на лицо и одежду, Инглиш выпустил в зелёную рожу всю оставшуюся обойму, отчаянно молясь, чтобы «заряженное» у костра оружие подействовало. А ещё чтобы после смерти духа Лоа рассеялась и эта временная воронка.
– Ёпсель-мопсель, – только и смог выдохнуть он, переводя полубезумный взгляд с развороченного черепа Калиборна на голову Страйдера со стеклянными глазами, лежащую у него на животе.

* * *

Дирк барабанил пальцами по столу. Сейчас он почти жалел, что не может выпить, и ему было даже всё равно, если бы в его бокале плавал глаз. Во рту ужасно пересохло. Страйдер не думал, что у немёртвых так бывает, особенно у тех, чья голова отделена от тела, но тем не менее ощущал грёбаную пустыню, расположившуюся на его собственном языке.
Рокси мысленно общалась с Каллиопой и сидела почти неподвижно. Дирк перевёл взгляд на Джейн.
– И как, надёжен этот генетический поиск? – спросил он просто чтобы хоть что-то спросить. Нет, нет, конечно, он не волновался, и тишина не нервировала его. Ни капли, разумеется. Страйдер не умеет нервничать, на то он и Страйдер.
– С Каллиопой – на все сто, – улыбнулась она. – Она дух пространства. Всего. Кое-что это значит, а?
Дирк пожал плечами вместо того, чтобы кивнуть, и снова посмотрел на Рокси. Та медленно менялась в лице.
Наконец, поправив глаз в глазнице, она переглянулась с Джейн.
– Дирк, друже, тут такое дело, – Лалонд завела прядь светлых волос за ухо и подпёрла подбородок кулаком, стараясь выглядеть более непринуждённо и менее виновато.
– Он жив, – Страйдер в лице не изменился ни капли, но почему-то вудуистка снова всё узнала – как у него небьющееся сердце вниз ухнуло, например, – Дирк это кожей чувствовал.
– Жив, – Рокси кивнула и попыталась ему улыбнуться. – Это же хорошо.
Разумеется, это было хорошо, только радости не читалось ни на одном из немёртвых лиц.
– Передай Каллиопе спасибо и что я найду этого её парного духа, в любом мире, – Страйдер уверенно поднялся из-за стола и, не дожидаясь ответа, подхватил свою голову на руки. Он развернулся на каблуках, направляясь к выходу.

@темы: чсв

---

Название: О костюмах, солидарности и шаурме
Автор: здесь
Размер: 1460 слов
Пейринг/Персонажи: Дейв Страйдер, Джон Эгберт, Каркат Вантас, Джейд Харли. Намёк на Дейв/Каркат.
Категория: джен, намёк за слеш
Жанр: AU, кроссовер с фильмом "Мстители", юмор претензия на него, по крайней мере
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Бета-Мстители. Костюм, шаурма и битвы с инопланетянами присутствуют.
Примечание/Предупреждения: обсценная лексика.

Обстановка в помещении явно накалялась. Джон переводил взгляд с Дейва на Карката, которые стояли почти вплотную. Вантасу пришлось задрать голову – Страйдер был выше него.
– Да кто ты будешь без костюма?! – выкрикнул он наконец. Эгберт и не понял сразу, о котором из костюмов он говорит: об этом красном, в котором был Дейв, или о том, что летал, пулял искусственной лавой и проигрывал музыку, которую можно прямо на ходу сочинять.
– Голым чуваком, от вида которого ты потечёшь как сучка, – мгновенно отозвался Дейв, совершенно невозмутимо и как будто даже немного скучая – мол, это ведь общеизвестная истина, чувак.
Джону стоило больших усилий не прыснуть. Каркат воздел руки к небесам, явно беззвучно вопрошая, за что ему это. Потом он вопросил это вслух и очень громко, после чего не менее громко хлопнул дверью, уходя.
– Зачем ты его специально бесишь? Ему же нельзя злиться. Ну, ты знаешь: вырастает в такого здоровенного, серого, с рогами…
Дейв уселся в огромное кресло, в котором, кажется, должен был стать совсем незаметным, но, наоборот, стал выглядеть только ещё более значительно и солидно. Очень забавно, учитывая его империю по производству несолидных комиксов и фильмов.
– Знаешь, Эгберт, когда мальчикам нравятся девочки, они дёргают их за косички и бьют портфелями по голове. Просто у него нет косичек.
Джон обернулся на Роуз, которая демонстративно отстранённо поливала цветы.
– Он всегда такой? – улыбнулся он.
– Только когда хочет дёргать за косички и бить портфелем, – отозвалась Лалонд. – С точки зрения психологии, это поведение незрелой личности, которая не способна выражать свои чувства более или менее прямо и честно.
Страйдер поджал губы и Эгберт был уверен, что под тёмными очками он закатил глаза. И это был первый раз, когда он увидел, как Дейв хоть немного меняется в лице.
* * *
Дейв смотрел на Джона с сомнением. Точнее, «лицо» его костюма смотрело. Точнее, Джону так казалось.
– Ты не смотри, что я… – он немного поколебался, – тощий.
– Я в курсе, что ты со своим молотом раскидывал всякие инопланетные армии, но куда им до этой детки, – костюм – Дейв в костюме – пожал плечами и погладил своё плечо. Вышло на удивление изящно.
– Хей, братюнь, щас характеристики просчитаю,
А пока рэпчик зачитаю, – раздался голос, довольно сильно похожий на голос самого Дейва, но более низкий. И к тому же явно какой-то механический.
– Окей, бро, – отозвался Страйдер, и Джон понял, что это был голос костюма. Из него и правда заиграла задорная рэпчинка.
Эгберт не выдержал и захохотал, и едва не пропустил залп в свою сторону. Всё же он вовремя крутанулся, и вихрь ветра вокруг него прокрутил запл по кругу, резко исчез и тем самым отправил его обратно в Страйдера.
– Хуясе торнадо, – прокомментировал Дейв. Джон решил, что это всё же похвала, хотя интонации Дейва так ничего и не выразили.
Дверь огнеупорного ангара, в котором они тренировались и пытались «сыграться» с грохотом распахнулась.
Джон обернулся и на чистом автомате выпустил из молота молнию. Та угодила в стену слева от двери. Справа стояла Роуз.
– Пипец, – выдохнул Эгберт.
Костюм Дейва очень быстро и очень плавно опустился на колени, на ходу раскрывая грудную клетку. Страйдер сбросил шлем и выскочил наружу. Замерший на месте Джон понял, что Дейв весь красный, до кончиков ушей. И ещё он понял, что Страйдер испугался не меньше него самого. Единственным спокойным человеком вопреки логике оказалась Роуз.
– Я говорил тебе не входить сюда, чтобы не было такого! – он махнул рукой на стену, где виднелась чёрная отметина копоти.
Роуз скептично скривила аккуратно очерченные чёрной помадой губы и скрестила руки на груди.
– Я всегда знаю, где удачное место, чтобы встать, я тебе тоже говорила. В любом случае, у нас общий сбор.
– У нас?
– Я тоже еду с вами, полагаю, ты согласишься, что я буду полезным и ценным кадром в команде.
– А ты согласишься, что мне больше не на кого оставить компанию, – Дейв развёл руками.
– У тебя есть совет директоров, это также было давно обозначено. Дейв, меня начинают беспокоить твои проблемы с памятью: сначала мой дар, потом совет… Думаю, было бы совершенно неприемлемо, если бы ты забыл сюжет, по которому собираешься развивать свой комикс.
Джон подумал, что сейчас Дейв мог бы, как совсем недавно Каркат, воздеть руки к небу. Он этого, впрочем, не сделал, просто молча вернулся к костюму, чтобы сложить его как следует.
– Извини, – тихо произнёс он, подходя к двери и Роуз.
Та улыбнулась.
– Не беспокойся, Джон, для меня не было никакой опасности, уверяю тебя, – где-то глубоко в душе она изо всех сил умилялась голубым глазам тощего бога.
* * *
– Давай, большой парень, просыпайся, – Дейв похлопал по щекам Карката, который лежал без сознания. Похлопал так, что было ясно: он какой-то ритм отстукивал.
– Давай, бро,
Ты не можешь нас оставить, но,
Если вдруг эта хуйня взбредёт тебе в голову,
Я поделю твоё тело поровну,
Самолично выпущу потроха,
Оживив тебя перед этим слегка.
Джон удивлённо вскинул брови и перевёл взгляд на Роуз, стоящую рядом. Он был уверен, что и после падения с такой высоты Вантас очнётся – он уже не раз видел, как это бывало. Упал ведь не совсем Каркат, а этот его… огромный злобный и ужасно сильный серый товарищ. Упал и проломил собой крышу какого-то склада, и ещё котлован сделал в бетонном полу, в котором сейчас и лежал уже нормальный Каркат.
Волновало Джона другое.
– А ничего, что он…
Роуз покачала головой, прерывая Эгберта. Судя по её лицу, она была не столько обеспокоена, сколько ждала грандиозной зрелищной развязки. В этот момент она почему-то стала похожа на Дейва как родная сестра.
– Твоя мудоёбская рэпчина и мёртвого из могилы поднимет, – простонал Каркат и поднял руки к лицу, чтобы потереть глаза.
А потом открыл их. Джон подумал было, что, может, стоило его предупредить, что этого делать не стоит…
– Страйдер, ебать тебя в глазницу, да в жопу тебе вставить спицу! – потрясённый Вантас и сам заговорил в рифму. И тут же поспешил отплеваться от этого и сильно зажмуриться. – Какого хуя здесь происходит?! Какого хуя ты голый?!
– Во-первых, я не голый, я в очках, – Дейв уселся на камень и скрестил ноги по-турецки. – Во-вторых, в знак солидарности с тобой. В-третьих, потому что ты спрашивал, кем я буду без костюма – так вот тебе наглядное пояснение.
Вой Карката слился с хохотом Роуз и Джона.
* * *
– Она крута! – восторженно выдохнул Джон. Он завис в воздухе рядом с Дейвом. Тот сложил руки на груди. Из костюма гремел рэп, явно собственного сочинения Дейва, так что приходилось не переговариваться, а перекрикиваться.
– Ещё как. Жарит не по-детски, – уважительно отозвался Страйдер.
Оба они наблюдали за Джейд. Та стояла на краю крыши одного из небоскрёбов в полный рост. Они знали, что Джейд стреляет, но сама Харли почти не дёргалась, как будто её винтовка не давала отдачи. Зато вот…
– Инопланетяшек косит как сама Смерть, – прокомментировал Дейв, оценив результат. – Как после прополки на грядке, – удовлетворённо хмыкнул он.
Позади них раздался рёв, который заглушил рэп, и оба резко обернулись. На ещё одной крыше сверкал злыми жёлтыми глазами Каркат. Огромный Каркат. И заносил руку явно для того, чтобы дать им общий такой, парный подзатыльник.
Джон и Дейв расценили этот жест более чем верно: «Хули бездельничаете, долбоёбы? Я за вас, что ли, всё делать буду?» – ну или что-то в этом духе. Эгберт очень явно представил себе, как это звучало бы в устах Вантаса, опуская свой молот на инопланетную черепушку.
* * *
– Шаурма – наименее удачное из возможных решений на данный момент, – Роуз, которая сражалась на земле, кажется, даже и не запыхалась. Джон чуть-чуть позавидовал ей: он хотя и был богом, всё же устал беспрерывно искрить молниями и закручиваться смерчами. Немножко. Только самую малость!
– Да ладно, опять будет телега про здоровое питание и про то, как я посадил себе желудок выпивкой? – Дейв не так давно оклемался и теперь медленно вылезал из ставшего неисправным костюма. Он успел побывать в другом мире, чуть не умереть, быть спасённым Каркатом и сильно проголодаться.
– Моё дело предупредить, – пожала плечами Роуз. – Однако хочу заметить, что ты снова ведёшь себя как незрелая личность. В твоём поведении совершенно явно просматриваются нотки подросткового бунта, а ведь ты взрослый человек, Дейв, пора было уже давно избавиться от причуд пубертатного периода.
* * *
Джон оглядывался по сторонам. Ему было непривычно в костюме, он всё время оттягивал жесткий ворот рубашки, который натирал шею. Право слово, если бы Роуз не сказала, что это традиция на Земле – надевать костюмы на вечеринки – то они ни за что не надел бы это всё, плюс ещё петлю на шею.
– А где Дейв? Он же любит вечеринки, и сам эту организовал? – Джон дёрнул за рукав платья Джейд и передал ей бокал с шампанским.
Но Харли только широко заулыбалась и указала через плечо на коридор, ведущий к уборным. Ответил за неё Каркат:
– Там, где его блядское место, – буркнул он. Ему всё ещё ужасно хотелось говорить о Дейве всё, что он думает, но, кажется, он начинал думать немного лучше.
– А я говорила, что шаурма – это самый неудачный вариант. В первую очередь для его желудка. Кажется, он снова забыл о моём даре. Нужно будет заказать ему что-нибудь для улучшения памяти. И пищеварения, – Роуз улыбнулась. – Зато он не сможет сегодня пить, – и она отсалютовала всем бокалом.

@темы: чсв

---

Цикл кроссоверов
Автор: здесь
Размер: драбблы, 1672 слова в сумме по всем
Пейринг/Персонажи: Россия, Америка, Канада, Франция, Англия, персонажи разных фильмов.
Категория: джен
Жанр: кроссовер
Рейтинг: G — PG-13
Краткое содержание: часто разные люди встречают свои страны, но так и не понимают, с кем виделись на самом деле.
Примечания: в одном из драбблов использована прямая цитата из фильма.

Кин-дза-дза! (СССР, 1986 г.)

198 слов, повседневность

Маяк трактора мигал оранжевым светом, разбавляя тёплыми проблесками серую будничность Москвы. Серые стены, серый асфальт, серое небо. Серые лица прохожих.
Иван выглянул из кабины трактора в окно и пыхнул горьким табачным дымом – серым, конечно, – не вынимая сигареты изо рта. В дыму сверкнул оранжевым, как маячок, огоньком тлеющий уголёк.
- Ку! – донеслось откуда-то снаружи, Брагинский невольно бросил взгляд на свои штаны и тут же настороженно оглядел улицу, снова высовываясь из окошка кабины.
Два человека, характерно присевшие, проводили его трактор глазами и встретились взглядами.
Иван недовольно прицыкнул и сплюнул окурок на асфальт. «Опять. Нужно будет связаться с Плюком, чтоб следил лучше за своими приборами и голодранцами. Может, у Земли и нет всепланетного представителя, зато у каждой земной страны есть. Плюку на своих плевать, а мне на своих – нет. А то так до конца жизни и будут собирать да прятать спички под матрацами».
Россия задумчиво поскрёб давно не бритый подбородок. Трактор тряхнуло – он преодолевал кочку, – но Иван не обратил внимания на то, как привычно стукнули от тряски зубы. «Хотя в одном я с ним согласен – некоторых артистов, – воображение живо нарисовало Брагинскому широкую белозубую улыбку, блестящие голубые глаза за стёклами очков и задорно торчащую прядь светлых волос, – стоило бы сажать в клетки».

Большой Лебовски (США, 1998 г.),

233 слова, повседневность

– О, здорово! Не думал, что увидимся, – Чувак поскреб затылок, припоминая: кажется, это уже было, с этим же усатым мужиком в дурацкой ковбойской шляпе. – Тем более в магазине ковров.
– Здорово, Чувак, – мужик в шляпе блеснул хитрыми глазами в обрамлении мелких морщин. – Слышал, маленький Лебовски недавно появился?
Чувак улыбнулся и поскрёб на этот раз подбородок.
– Вроде того. Сам вот только узнал. Решил типа отпраздновать. Так… ты тут продаёшь ковры?
– Вроде того, – повторил за Чуваком мужик.
– Беру этот, – к прилавку подошёл молодой человек в очках и ткнул пальцем в свёрток у стены.
– Оу-оу-оу! – Чувак поморгал, переводя взгляд с трубки ковра на парня и обратно. «Что за фигня? У одного дурацкая шляпа, у второго дурацкая прядь торчит», – подумалось Чуваку, но заговорил он о деле: – Знаешь, парень, у меня был такой же ковёр дома…
– Ага, такой ковёр задаёт стиль всей комнате, – парень протянул Чуваку ладонь. – Альфред Джонс.
Лебовски кивнул и пожал руку.
– Послушай, Альфред Джонс, я столько натерпелся, пытаясь достать себе такой вот ковёр, ты не представляешь, какой жуткий стиль у комнаты без него…
– Ладно тебе, жалко, что ли? – на лице Альфреда появилась какая-то совсем детская обида.
– Эй, Альфред Джонс, ты знаешь, кто я? Меня зовут Чувак, и ещё никто в этом городе ни разу не говорил, что Чувак жадный.
– Тогда я заберу ковёр, – Джонс засиял улыбкой.
– Послушай… Альфред. Ал. Давай обсудим это за стаканчиком «Белого русского». Ты играешь в боулинг? Мне есть, что рассказать тебе о коврах.

Пустота (Канада, 2003 г.)

295 слов, драма

– Эй! Э-э-эй! – Дэйв встал перед ступеньками дома, уже привычно оглядывая пустоту вокруг. Самую настоящую – идеально белую, идеально пустую пустоту. Белый – это не цвет. Белый – это отсутствие цвета. Вообще-то настоящего белого, без оттенков и примесей, не бывает в природе, Эндрю рассказал об этом вчера. Его создали люди. Так уж они устроены – разрушают и убирают всё, что видят. А раз уж они с Эндрю люди – они тоже могут разрушать и убирать. И у них получается идеальный белый, конечно. Место, где ничего нет. Пустое место.
– Эй! – Дэйв всё равно иногда кричал в пустоту – пожалуй, просто потому что ему хотелось покричать, а не потому что он надеялся, что там всё же кто-то есть.
– Ты опять? – из окна высунулся Эндрю, с любопытством глянув на друга.
Дэйв пожал плечами.
– Меня успокаивает собственный голос, он же прекрасен.
– Пошли лучше выберем видеоигру на вечер, – Эндрю махнул рукой и скрылся в окне. Через пару секунд за дверью дома скрылся и Дэйв.
Мэтью уже привык, конечно же, он привык – так он говорил себе каждый раз, когда Дэйв звал и не слышал, как Мэтью отзывается. Но Уильямс всё равно продолжал кричать в ответ, сидя прямо напротив входа в дом. Продолжал кричать и пытаться сдержать слёзы – у него никогда не получалось, но он всё равно старался.
– Я здесь, здесь! Мать вашу… – Мэтью отчаянно ударил кулаком по пустоте под собой и та спружинила, заволновалась. Его никогда не замечали. На него никогда не обращали внимания. Его это почти устраивало – до того, как всё вокруг исчезло, кроме этого дома. А он не исчез. Потому что о нём не помнили, никогда не помнили.
– А кто ты? – белый медвежонок, сидевший рядом, встрепенулся. Он почти сливался с пустотой, но, конечно, он не был идеально белым. На Уильямса уставились черные глаза-бусинки.
– Канада… – всхлипнул он и безвольно завалился на бок, не моргая глядя перед собой.

Жандарм из Сен-Тропе (Франция, 1964 г.)

399 слов, юмор

– Спасайся кто может! – Крюшо язвительно тянул гласные, размахивая руками. Он и его жандармы окружили нудистов, брали их в кольцо. Кто-то ещё пытался заправить рубашку в штаны и застегнуть ремень. Хитрость Крюшо удалась, но его бойцам она стоила немалых нервов. Особенно Фугасу, который долго ещё не забудет единственное своё спасение от полной наготы – вчерашнюю газетёнку. Кажется, там была статья о какой-то развратной актрисульке – какая ирония.
– Ваши документы, – Людовик Крюшо, старший жандарм Сен-Тропе, источал томное, вязкое самодовольство, масляно улыбался, стоя среди пытающихся прикрыться нудистов.
– Мсье Крюшо, ну за что же вы так? – смешливый молодой человек со светлыми волосами до плеч подбежал к жандарму, когда они все шли под конвоем с пляжа. – Что же вы так злитесь? Может, вам просто тоже хочется позагорать и искупаться без всего лишнего, но вы просто не можете себе позволить? – взрыв смеха за спиной заставил Людовика побагроветь и резко развернуться, кривясь и уже готовясь высказать этому наглому мерзкому… – Что вы скрываете от общественности под своей одеждой, старший жандарм Крюшо? – светловолосый мужчина упёр руки в бока и важно надул щеки, но яркие голубые глаза его, конечно, смеялись. – Ребята, давайте не будем злиться на мсье, он ведь наверняка присоединился бы к нам, будь у него выходной! Как мсье Фугас – ему так шла эта чудесная газета!
Толпа за спиной Крюшо снова взорвалась хохотом, загалдела, и он остановился, снова обернувшись, яростно сжал кулаки и снизу вверх – но с непередаваемым достоинством гордого собой разозлённого жандарма – посмотрел на мужчину, который просто-таки являл собой наглое веселье и прочие приятные пороки.
– Вы знаете, что я вам…
– Конечно, знаю, мсье Крюшо, и потому не буду этого дожидаться! – и мужчина рванул в сторону, в лес, сорвав с бёдер полотенце, чтобы не мешалось.
– Держи его! – взвыл жандарм и сам припустил следом, придерживая фуражку, но наглец уже скрылся в зарослях.

– О, мсье Крюшо!
– Ах вот ты где! – при виде того самого светловолосого нудиста Людовик тут же весь покраснел от ярости.
– И, как видите, одет, – мужчина, сияя улыбкой, приподнял светлую шляпу в приветственном жесте. – O? Bonjour, мадемуазель! – он заглянул за плечо жандарму, из-за которого выглянула миловидная девушка. – Меня зовут Франциск Бонфуа. Не желаете прогуляться? Я собирался сходить в боулинг…
– Домой, Николь, домой! – взвыл Крюшо, толкая дочь в спину.
– Но papa, это Франциск, ребята говорили, что он не просто человек, он…
– Ах, Франциск! Я покажу тебе Франциска! И тебе, и ему… Конечно, не человек, он нудист, нудист, Николь!
Николь, увлекаемая отцом, обернулась. Бонфуа засиял улыбкой и подмигнул ей, снова приподняв шляпу.

Большой куш (Великобритания— США, 2000 г.)

533 слова, повседневность, криминал, юмор

Англия сплюнул на мокрый асфальт и сунул руки в карманы. Он с досадой пнул камень, медленно, очень медленно идя в сторону дома.
Кёркланд не знал, радоваться или расстраиваться. В нём вообще часто умещались чувства и желания совершенно противоположные и взаимоисключающие. Что, впрочем, не мешало самому Англии, зато, бывало, здорово досаждало окружающим.
И вот теперь он почти расстраивался – сегодня он ждал, что нелегальный ринг накроют его бравые ребята в форме. Он уже почти слышал, как они браво матерятся, и почти видел, как они браво пачкают чужие лица своими бравыми подошвами, браво заламывают… ладно, не слишком браво – тех, кто был на ринге, и тех, кто за ним стоял. Но ребята не появились, и… и более того, Кирпич лёг в четвёртом раунде – и таким образом сам Кёркланд проиграл несколько сотен фунтов, что было весьма неприятно. Но даже несмотря на это Артур был почти рад… да, тому же, что его расстраивало – так и не состоявшемуся полицейскому налету. В конце концов, у каждого есть свой секрет, прячущийся в каком-нибудь грязном райончике под денежно-матерным паролем. Или в алом ротике какой-нибудь не слишком свежей фальшивой институтки. Не то, чтобы Артур был сильно азартным или любил наблюдать, как два здоровенных мужика месят друг друга… Враньё, конечно. Кёркланд был азартным старым говнюком, за жизнь рисковавшим не только парой сотен, и сам иногда был не прочь наградить кого-нибудь сломанными рёбрами и зубами на ладони. В перерывах между чопорным чаепитием и степенной игрой в шахматы с джентльменами в закрытом королевском клубе.
Артур Кёркланд, олицетворение самой Англии, сборник всевозможных противоположностей, резко замер и сразу же медленно, плавно прилип спиной к стене.
Из замызганного здания вывалились какие-то люди, Артур не сразу узнал их. Из этих же дверей он и сам недавно вышел – чуть раньше, чем бой объявили законченным – как только увидел, как цыган на ринге замахивается – Кёркланд знал – в последний раз. Каким бы ни был Кирпич, после того он обязан был лечь – физиология обязывала, а она дама такая: она сказала – ты сделал, никаких исключений.
Выстрелы, выстрелы, крики. Артуру следовало тихо убраться домой, но, конечно, действия нужно было уравновесить противоположными. Он уже успел замереть и отвернуться, значит, теперь нужно подобраться ближе, чтоб узнать, в чём дело.
– С вами бывало такое? Переходишь дорогу и смотришь не в ту сторону. И вдруг, прямо возле тебя автомобиль. Что ты делаешь? Как правило, какую-нибудь глупость. Ты замираешь. И твоя жизнь вовсе не проходит перед тобой, потому что ты настолько охуенно напуган, что думать не можешь. Ты просто замираешь с глупой рожей. А цыган – нет, – это Турецкий. Артур знает его – он готовил Кирпичу противника. Кажется, сначала это должен был быть Джордж, тот ещё танк, но… этот щупловатый на взгляд Кёркланда цыган оказался на ринге куда интереснее. И не только на ринге – Артур краем глаза зацепил распростёртого на заплёванном асфальте Кирпича.
И вот теперь этот цыган запрыгивал в машину к своим, улепётывая. «Да у них явно договор нарушен, – дошло до Англии. – Договор! Вот засранцы! Я делал ставку на подставном матче, сукины дети!»
Томми, парень рядом с Турецким, цедил сквозь зубы, как ненавидит цыган*.
«Знал бы ты, как я их ненавижу! – мысленно фыркнул Артур, аккуратно отлепляясь от стены. – Сколько пота и крови мне стоило прижать их к ногтю, а они всё равно… цыгане!» - Артур с особенной, какой-то застарелой неприязнью проводил взглядом их машину.

*Как и в фильме, в фике цыгане - это ирландские путешественники.

@темы: чсв

---

Название: Ставки сделаны
Автор: здесь
Размер: 1765 слов
Пейринг/Персонажи: Англия, Франция, Америка, Россия, Монако.

Спойлер!

Литва, Эстония, Польша.
Категория: джен
Жанр: AU, криминал
Рейтинг: R
Краткое содержание: большие людии делают большие ставки. Но ведь все выиграть не могут.

Сегодня Франциск бесил Артура ещё больше, чем всегда. Сегодня, сейчас, в данную минуту Кёркланд был готов зубами выдрать французу кадык и запихать обратно в глотку через рот – за то, что тот так расслабленно сидел, покачивая ногой, подпирал щеку кулаком, будто скучая, и просто-таки излучал волны спокойствия и уверенности. На самом деле Артур не мог себе признаться, что просто сам-то он взвинчен до такой степени, что его бесит решительно всё – но, конечно, Франциск в большей степени.
Ладони англичанина вспотели, пальцы соскользнули с пластикового края карты, уголок которой он приподнял. Артур потёр тыльной стороной ладони лоб и несколько раз нервно моргнул, как если бы у него был тик.
Всё это, конечно, не укрылось от Бонфуа, проклятущего лягушатника, и он – конечно – не удержался от мягкой ободряющей улыбки. Кёркланда затошнило.
На столе лежало уже четыре карты, и Артур сверлил взглядом колоду и руки крупье, затянутые в безупречно белые перчатки, будто бы старался наколдовать выгодную карту.
– Mon cher, – наконец подал голос Франциск, и Артур передёрнулся. – Ты поддерживаешь ставку или нет, в конце-то концов? Я понимаю, ночь длинная, но мне бы хотелось оставить её кусочек для ещё чего-нибудь приятного, – в улыбке Бонфуа были похоть и обещание.
– Пососи, – Артур показал французу средний палец, и тот звонко рассмеялся.
Альфред закатил глаза и откинулся на спинку своего стула.
– Началось, – он глянул на сидящего напротив Брагинского, и тот молча протянул ему зажигалку, понимающе покачав головой.
– А тебе только бы быстрее вперёд гнать, не зря ты с амфетамина столько прибыли получаешь! – огрызнулся Кёркланд, покосившись на Джонса.
– По крайней мере, я собственным товаром не балуюсь, – Альфред едва удержался, чтобы не показать Артуру язык. Он находил определённое веселье в том, чтобы выводить из себя дальнего родственника – Кёркланд приходился Альфреду троюродным братом – и соперника по бизнесу. К тому же, Альфред Ф. Джонс, хотя и носил деловые костюмы, хотя и деньгами ворочал бóльшими, чем все остальные за столом, всё ещё оставался мальчишкой.
Кёркланд сжал кулаки. На зелёном сукне стола идеально ровно лежали два туза, бубновый и пиковый, пиковый же валет и червовый король.
Артур ещё раз приподнял уголки своих карт – одна большая буква «К» несколько успокоила, на четвёрку он не глянул – и выдавил:
– Ставлю бизнес, – на столе появилась небольшая папка с подшитыми в ней документами.
Рано или поздно кто-то за этим столом должен был это произнести. Азарт и жадность собрали за столом двух наркобаронов, русского торговца оружием и владельца крупнейшей сети борделей в городе. Азарт и жадность не считались бы грехами, если бы не повели их до конца.
Все ждали этого, но никто не ожидал от нервного параноика Артура.
Франциск изогнул бровь, Альфред присвистнул, и даже Иван отвлёкся от созерцания дыма собственной сигареты. Он окинул серьёзным, заинтересованным взглядом Артура, оставшиеся у него фишки и прикинул в уме, сколько преступных империй англичанина поместится в его собственной.
– Поддерживаю, – Брагинский выдвинул фишки вперёд, оставив вертеться между пальцами одну.
Джонс пожал плечами и кивнул. Перед ним фишек осталось больше.
«Какие спокойные, чтоб их черти драли! Они-то свои дела не ставят», – тоскливо подумалось англичанину.
Бонфуа подпёр руками обе щеки.
– Господа, вы меня просто убиваете, – он чуть подумал, снял с запястья часы из белого золота и положил в кучу к фишкам. – И мой бизнес, конечно, – он широко улыбнулся.
– Ты бы ни за что не поставил весь свой бизнес, – Артур зло, подозрительно сощурился.
– Раньше не поставил бы, – Бонфуа развёл руками. – Раньше и ты не стал бы нюхать кокаин перед игрой, – француз хмыкнул. «Откуда он…» – едва не запаниковал Кёркланд, но Франциск оборвал его мысли. – Времена меняются, mon cher.
– Ставки сделаны, – бесстрастно сообщил крупье. В искусственном белом свете ламп сверкнули его очки. – Ставок больше нет.
Повисла напряжённая пауза, и только Альфред самодовольно улыбнулся.
– Давай уже ривер, – он едва не ёрзал на стуле, забыв, что держит в пальцах зажжённую сигарету. Пепел уже во второй раз упал ему на штанину.
Мелькнула белая перчатка, на сукно легла пятая карта. Артур стиснул зубы, чтобы не застонать от облегчения. В аккуратный ряд карт добавился пиковый король.
– Ваши ставки, господа.
Джонса мгновенно подобрался и раздавил окурок в пепельнице. Он почти перестал быть похожим на мальчишку-школьника или студента.
– Мой бизнес, – черты его лица заострились, улыбка стала хищной.
Кёркланду вмиг стало душно. Он ослабил петлю галстука и сглотнул. Эту ставку он мог поддержать разве что своей жизнью, а продаваться в рабство или умирать ему не очень-то хотелось. Впрочем, ровно как и проигрывать.
Франциск рассмеялся, бросив свои карты крупье, и встал из-за стола.
– Господа, я пас. Всего хорошего, – он снял с вешалки белую шляпу и поправил лацканы белого пиджака.
Три пары глаз устремились на него.
Артур оторопело поморгал, как-то разом обмякнув на стуле.
– Вот так просто? Бонфуа, ты так просто сдашься? Я всегда знал, что у вас, лягушатников, кишка тонка, чтобы идти до конца!
– Мой кустобровый друг, – снисходительно улыбнулся Франциск, чуть склонив голову, и обнял за талию девушку, всё время игры сидевшую на диване чуть поодаль, а теперь подошедшую к нему. – Нужно не только уметь идти до конца, но и уметь остановиться в нужный момент, определив, каким может быть конец, – он приподнял шляпу в прощальном жесте. – Пока у меня остался ещё один счёт в надежном банке и моя жизнь, так что нас с Жюли ждут какие-нибудь экзотические острова в качестве «конца». А потом, может быть, новый город и новый бизнес. Да, mon cher? – француз лучезарно улыбнулся девушке. Та улыбнулась в ответ, перекинув толстую косу на плечо.
Кёркланд несколько раз перевёл взгляд с Альфреда на Ивана и обратно, нервно облизнувшись и вытерев мокрые ладони о штанины.
– Твою же мать, стой, говнюк! – он резко поднялся из-за стола и, накинув пальто, висевшее на спинке стула, устремился к выходу вслед за Франциском.
– Возьмём непутёвого наркомана с собой? – рассмеялся Бонфуа, кивнув Жюли. Та дежурно вежливо улыбнулась и поправила чуть сползшие по переносице очки.
Иван как-то облегчённо вздохнул – эта парочка действовала ему на нервы, и он был рад избавиться от них.
– Ваше слово, господин Брагинский, – голос крупье звучал так, словно это говорил робот.
Альфред теперь в упор смотрел на Ивана, не моргая.
– Тебе не хватит просто бизнеса, чтобы поддержать ставку, – Джонс лучился азартом и самодовольством.
Иван склонил голову набок, внимательным взглядом скользнув по лицу Альфреда, и мягко улыбнулся: мальчишка, наверное, даже не убил ещё никого своими руками, да и вообще, может быть, смертей вблизи не видел. Он только учился манипулировать, пытался завести и раззадорить, спровоцировать, чтобы Брагинский потерял голову, но вместо этого потерял голову сам. Мальчишка. Но, как известно, дети – жестокие существа, действующие на голом «хочу», им ещё не успели навязать взрослых страхов и норм морали. Обычно до первого «больно».
– Хочешь ещё и его, да? – Иван кивком указал на совсем молодого, почти как сам Альфред, парня, стоявшего чуть позади. Тот заметно напрягся, нервно заправил пряди каштановых волос за уши и спрятал руки в карманы.
– Может быть, – сощурился Джонс, быстро глянув Ивану за спину.
Брагинский махнул рукой, давая парню знак подойти. Тот встал рядом с крупье, чтобы быть на свету. Его зелёные глаза будто застыли, Альфреду даже показалось сначала, что он слепой.
– Торис, в случае моего проигрыша ты поедешь с господином Джонсом, – будничным тоном оповестил Ториса Брагинский и задумчиво поводил пальцем по своим картам.
Торис Лауринайтис сдержанно кивнул и спрятал руки за спину, сжал их в замок.
Улыбка Альфреда стала ещё шире, теперь он походил на какого-нибудь голливудского актёра. Таких фотографируют на солнечных пляжах и печатают на обложках глянцевых журналов.
– Вскрываемся, – одним быстрым жестом Джонс перевернул карты. Он едва не дрожал от восторга, радуясь совершенно по-детски. Перед ним лежали пиковые дама и десятка.
– Роял-флэш у господина Джонса, – озвучил крупье.
Иван открыл свои карты – туз и девятка – и развёл руками, как бы сдаваясь. В следующий момент он с лёгкостью и грацией, которых нельзя было ожидать от человека его габаритов, перемахнул через стол.
Альфред очнулся от своей лёгкой эйфории и перестал улыбаться, уже будучи придавленным к полу. Здоровенная пятерня Брагинского сжималась на его горле, колено упиралось в живот.
– Не понимаю, как ты умудрялся успешно вести такие серьёзные дела, если думал, что здесь можно играть честно до самого конца. Ты не представляешь, как я разочаровался, узнав, что ты не привёл с собой ни одного телохранителя, соблюдая договорённость, – Иван говорил спокойно, чуть удивлённо, и так, будто и правда разговаривал с несмышлёным ребёнком, объясняя ему, что не стоит совать пальцы в розетку. – А ты, Эдуард, как умудрился сдать ему Роял-флэш? – крупье побледнел. Как и Торис, он застыл на месте, похолодев. – Впрочем, помимо этого ты неплохо справился.
Альфред вцепился в запястье Брагинского, пытаясь отодрать его от собственного горла, и выпучил глаза, суча ногами. Перед глазами появлялись разноцветные круги, всё вокруг стало размытым и постепенно темнело: он начинал задыхаться.
Прошло не больше секунды, и прямо в глаза Джонсу брызнула горячая кровь вперемешку с мозгами и костями, будто бы взбитыми в блендере. Тут же на Альфреда всем немалым весом навалилось тело Брагинского. В лице Ивана была безобразная дырка с рваными краями. До потухающего от недостатка кислорода сознания только постфактум донёсся звук выстрела, показавшийся оглушительным.
– Я хранил твоё тело – теперь, надеюсь, дьявол хорошо позаботится о твоей душе, – пробормотал Эдуард, подходя к Альфреду, судорожно хватающему ртом воздух, мгновенно приобретший привкус железа.
Всё это напоминало какую-то психоделическую картину, которую мог бы нарисовать пациент психиатрической клиники: два тела, до смерти перепуганный парень, распростёртый под трупом и залитый кровью, и живописно обрамляющие его голову красные брызги, как будто нимб святого.
Рядом с Эдуардом встал Лауринайтис. В затылке Ивана красовалась немаленькая дыра.
Торис склонился, чтобы поднять пулю с пола, прямо рядом с ухом Джонса. Он провёл большим пальцем по линзам очков Джонса, стирая с них густую кровь и мелкие кусочки мозга.
– Вы все одинаковые, – задумчиво произнёс он. – Думаете, что если вы убьёте одного, то остальные будут бояться, служить вам и не посмеют ослушаться, что бы ни случилось. А ещё думаете, что вы самые умные и удачливые на свете.
Эдуард вложил пистолет в руку Альфреда и тронул Ториса за плечо, собираясь уходить. Тот поднялся на ноги и пошёл к запасному выходу, не оборачиваясь, следом за братом.
Джонс отбросил пистолет и трясущимися руками вытащил из кармана телефон, пытаясь одновременно спихнуть с себя тушу Брагинского.
– Алло? Артур, возвращайся в город, – голос Альфреда истерично звенел.

У облезлой железной двери подвала, где проходила игра, оказался мусорный бак, в который Эдуард бросил свои белые перчатки.
– Ну чо? – на другой стороне улицы стоял маленький забавный автомобиль вроде Смарта. На его грязном боку значился короткий номер и была намалёвана весёлая рожица-логотип, обещающая бесплатную доставку пиццы, если она будет дороже определённой суммы. К фургону привалился невысокий паренёк в фирменной бейсболке пиццерии. – Отомстили за Райвиса? Тотально отомстили?
– И теперь свободны, – кивнул Эдуард, подходя к фургончику.
Торис улыбнулся.
– Спасибо, что помогаешь, Фелек.
Феликс Лукашевич пожал плечами и поднял ладонь, прося подождать. За его щеками перекатывался шарик. Звонко, со смаком причмокивая, Феликс за палочку достал изо рта огромный розовый чупа-чупс и заправил под бейсболку выбившуюся светлую прядь.
– Да мне типа не сложно, ваще-ваще, правда. Залезайте, – он кивнул на машину и сам уселся за руль, снова сунув чупа-чупс за щеку.

*Желающим предлагаю взглянуть на расклад карт, который был в описанной партии.

Партия.

Название: Kurwa mać
Автор: здесь
Размер: мини, 2189 слов без примечаний
Пейринг/Персонажи: Польша, Смерть. Упоминаются другие персонажи манги Hetalia: Axis Powers и реальные иситорические деятели.
Категория: джен
Жанр: история, чуть-чуть драмы, претензия на юмор.
Рейтинг: R
Краткое содержание: нормальные люди умирают один раз. Феликс Лукашевич - не нормальный и даже не человек.

1033-1058

1033-1058 года: Мешко II Вялый, вынужденный воевать одновременно с Германией, Чехией и Русью, потерял почти все завоевания своего отца, включая и королевский титул, от которого он отказался в 1033 году. После его смерти начинается период хаоса и анархии, и его сын Казимир I Восстановитель, изгнанный из Польши мятежниками, с трудом и потерями восстанавливает свою власть. Зато сын последнего Болеслав II Смелый (1058—1079) полностью возрождает былое могущество Польши и вновь (1076) принял королевский титул. (с) Вики.

Сквозь неплотно закрытые деревянные ставни в комнатку пробивался мягкий, ласковый желтый свет. Один из лучей устроился прямо на щеке светловолосого мальчика, лежавшего на устланном мехами полу, будто бы гладил, успокаивал и без того более чем спокойного, едва дышащего ребёнка.
В тени, у двери, кто-то негромко переговаривался.
– Не выживет. Так что врал он всё, – покачал головой молодой крепкий мужчина и задумчиво почесал заросшую светлой щетиной щеку.
– Может, и не выживет. Только всё одно не врал, – возразил ему сморщенный старичок с длинной, почти полностью белой бородой.
Его молодой собеседник поморщился – ну что со старика взять? Небось, давно уж разум растерял.
– Ты ещё до христианства жил, вы там много во что верили. А я не верил ему, ни минуты не верил, так и знай, и предупреждал – неча детским сказкам верить да на войну мальчишек брать. Может, он вовсе бесноватый был какой. Где то видано – чтоб мальчишка-босяк прибежал да княжеством целым себя объявил! И отчего Мешко не выгнал его? – он уже говорил о мальчике в прошедшем времени.
– Милош, ты когда-нибудь видел, чтоб дети насмерть дрались? – старик будто не слышал, что ему говорят. – Совсем насмерть? Чтоб рубили, как ты чехов? Я видел. Его видел. И ещё других. Одному, у которого будто мёдом волосы назад зализаны, стрела в плечо попала. А он вытащил и пошёл дальше, и брови хмурил, и будто и не было стрелы, потому что и крови на плече не было. А потом он, – дед кивнул на мальчика на полу, – ему под дых кулаком зарядил. И тот кровью закашлял. Да только одному ему куда с тремя справиться, – старик бросил короткий взгляд на распростёртого на полу ребёнка и вышел.
Милош снова поскрёб щеку, задумчиво разглядывая мальчика. «Привиделось всё деду. На старости лет без разума остаться – не мудрено дело».

– Kurwa mać! – Феликс зажмурился и сильно сморщился от боли в затылке, тут же схватившись за него, – это Русь его приложил по голове, точно Русь, у кого ещё рука как полено тяжелая?
– Не знала, что дети так ругаются, – мягкий, спокойный голос будто в самой голове Феликса прозвучал.
Он разлепил глаза и медленно поднялся на ноги.
– А тебе какое дело ваще? – буркнул он, оглядываясь. Вокруг была чернота – не темнота ночи, к которой Феликс был привычным, а настоящая чернота, как будто бы глаза у него были закрыты, а перед ними ничего вовсе не было, чтоб хоть не глазами увидеть, а почувствовать кожей. Или как будто глаз у него не было.
– Грубиян, – фыркнула темнота. Феликс поёжился, переминаясь с ноги на ногу.
– И чо? – невпопад отозвался он, вертя головой, стараясь хоть что-то увидеть, уловить.
Прямо к нему шагнула высокая фигура, Феликс подумал, что, наверное, её контуры мелом по черноте нарисованы. Фигура куталась в чёрный как всё вокруг плащ, будто ей было холодно. Лица не было видно под огромным капюшоном.
Феликс отступил и не услышал собственного шага.
– Ничо, – раздражённо отозвалась фигура. Рядом с ней блеснуло лезвие косы. – Ты кто будешь?
– Феликс, – отозвался мальчик, сглотнув. Ему становилось не по себе.
– Ну, а я Смерть, сегодня твоя, – Смерть пожала плечами и протянула Феликсу костлявую ладонь, обтянутую тонкой серой кожей.
– Я теперь христианин, – надул губы мальчик и поспешно достал из-под льняной рубахи распятие. – Меня ангелы должны встречать и провожать считать грехи и добродетели, чтоб определить в рай или ад. Так что мне ваще неинтересно, кто ты и чья! – Феликсу было почти страшно, и потому он грубил больше и больше.
Рука, было потянувшаяся к ладони мальчика, замерла.
– Христианин? – если бы Феликсу было видно лицо Смерти – если бы у Смерти было лицо – он точно увидел бы, как она удивлённо изогнула бровь. – Kurwa, – тяжело вздохнула Смерть. – А я ещё не верила Харону, когда он говорил, что к нему три мусульманки сразу попало!
– Чо? – Феликс и сам оторопело замер, хлопая светлыми ресницами.
– Чо-чо, – передразнила Смерть. – Думаешь, только у вас бардак? У нас вон, глянь, тоже. Ни к чёрту дела, никто нормально работать не хочет наверху, а нам тут отдувайся, – Феликсу подумалось, что эта Смерть, в общем-то, мало отличается от бабки Янины, которая на кухне князя хозяйствовала – у той тоже везде и всюду бардак был, и все виноватыми оказывались.
Контуры фигуры стали медленно таять, уменьшаться, как если бы Смерть отходила обратно в черноту.
– Эй, эй! – взволнованно крикнул Феликс, подбежав к ней. – А типа я? Мне типа чо делать?
– Какая мне разница? Моё дело маленькое, – раздражённо отозвалась Смерть.
– Я тут не останусь! – топнул ногой мальчик. Теперь он злился совсем привычно – так же, как когда ему не доставалось того, чего сильно хотелось.
– Конечно, не останешься, – Смерть явно язвила, и, наверное, сейчас она закатила бы глаза, если бы могла. – Считай, тебе повезло, живи дальше, будь хорошим мальчиком, не обижай младших и не бросай в кошек камни, – последним исчезло лезвие косы.

– Я же говорил тебе, Милош, – старик улыбался, но из-за бороды были лишь бесчисленные морщины вокруг его глаз.
Милош промолчал, глядя в широко открытые зелёный глаза мальчика и не веря.
Прошло больше двадцати лет, а ребёнок почти не изменился. И открыл глаза, и потребовал к себе нынешнего князя, смешно хмуря светлые брови, и сказал, что намерен сделать ему выговор – мол, отчего так долго не будил своё княжество.
– Я сам съезжу за Болеславом, – задумчиво произнёс Милош и ушёл к конюшне, провожаемый довольным смешком мальчика.
* * *

1655

1655 год: ...восстание Богдана Хмельницкого, начавшееся в 1648 году. Польское коронное войско потерпело сокрушительные поражения от восставших казаков и крестьян под Корсунем и Пилявцами, к концу 1648 года войска Хмельницкого дошли до Вислы и угрожали двинуться на Варшаву. В 1654 году в Польшу вторглись русские войска; в следующем году — шведы, которые и занимают Варшаву, король Ян II Казимир бежит в Силезию — начинается анархия, получившая в Польше название «Потоп» и являющаяся аналогом русского Смутного времени. В 1657 году Польша отказалась от суверенных прав на Восточную Пруссию. Шведы так и не смогли удержаться в Польше из-за разгоревшейся партизанской войны. С другой стороны, часть казачьих старшин, напуганные влиянием московских воевод, отшатнулись от Москвы и попыталась вновь наладить отношения с Речью Посполитой, благодаря чему та вернула себе Белоруссию и Правобережную Украину. Согласно Андрусовскому перемирию (1667 год), Польское королевство потеряло Киев и все районы восточнее Днепра. (с) Вики.

Феликс задыхался, его мутило, к горлу подступал ком, и он знал, что его будет тошнить кровью.
Бервальд, кажется, был выше поляка на голову и вдвое шире в плечах. И раз в триста молчаливее.
Иван такой же высокий, такой же широкий и крепкий, и на фоне любого из них Польша казался совсем хрупким и щупленьким. Особенно когда стоял на коленях, скрючившись, и пытался сдержать рвоту, обнимая себя обеими руками.
– Варшава станет твоей столицей! – прохрипел он, подняв голову, и широко безумно улыбнулся Оксеншерне.
Тот покачал головой, убрав меч в ножны, и поправил:
– Варшава станет моей.

Лукашевич содрогнулся всем телом.
– Kurwa mać! – он вытер тыльной стороной дрожащей ладони губы. Его всё же стошнило, и по коленям теперь растекалось неприятное жидкое тепло.
– Фу! – донеслось откуда-то, и Феликс вскинул голову. Взгляд расфокусировался от боли, и он ничего не мог увидеть перед собой, кроме черноты. «Щас в обморок грохнусь», – подумалось поляку, но очередной рвотный позыв не дал ему отключиться.
– Вот же мне везёт, как всегда! – снова тот же голос, и снова Лукашевич ничего не смог разглядеть.
– Отвали или помоги, – огрызнулся Феликс. – Языком я лучше тебя чесать умею, тотально лучше!
Но голос продолжал причитать:
– Ну почему, почему именно мне попадаются всякие отбросы? То один повесился и у него желудок расслабился, я его прямо с дерьмом принимала, то другой напился так, что копыта отбросил и потом так перегаром дышал, что я думала, сама опьянею, теперь этот…
– Щас я тебе покажу отброса, отброшу за волосы – мало не покажется! Я сама Польша, глупая женщина! – взвился Лукашевич, от возмущения даже забыв, как ему плохо. А может, это просто боль и тошнота стали отступать.
Наконец, перед глазами перестало плыть, и поляк уставился на фигуру, как бы просто очерченную перед ним, как лёгкий набросок на бересте – только полностью черной.
– Я тебя помню, – Феликс встрепенулся. Пошатываясь, он поднялся на ноги и со смаком добавил: – Kurwa.
– А ты так и не отучился ругаться, – Смерть фыркнула, плащ её зашевелился – кажется, она скрестила руки на груди. – Нет бы спасибо сказать!
– Нет бы свалить тотально навсегда, – мечтательно протянул Польша, закатив глаза. – Ты мне типа не надо. Типа совсем.
– Ага, тотально, – передразнила Смерть.
Лукашевич тряхнул волосами.
– Давай вали уже.
– А забрать тебя мне – типа – не надо?
– Не типа, а не надо, – поляк не удержался и показал Смерти язык. Вместе с распятием – тем же, что было на нём в первый раз.
Смерть выругалась на каком-то замысловатом, не известном Феликсу языке, и стала исчезать.
– Заходи ещё! – крикнул Лукашевич и звонко рассмеялся.

– …а потом Пруссию Восточную потеряли, и Киев тоже, – старик, сидевший у кровати Феликса, загибал пальцы.
– Белобрысый мне всё равно не нравился, чудище красноглазое, – Польша обиженно надулся, скрестил руки на груди, и старик понимающе заулыбался в свою белую бороду, вспомнив притчу про лису и виноград. – А Украину жалко, – тут Лукашевич заулыбался уже сам – вспомнил пышногрудую сестру Ивана – и тяжело вздохнул. – Думаешь, она мне даст так, просто, когда поправлюсь?
* * *

1772, 1793, 1795

1772, 1793, 1795 — годы трёх разделов Речи Посполитой. На Вики.

– …поохреневали там все! Тотально ваще! – бесновался Польша, размахивая руками. – Я им чо, апельсин, делить меня?! Много их, а я один?! А ты бы только видела, как этот белобрысый говнюк ухмылялся! Kurwa mać!
Смерть понимающе покачала капюшоном. В последние годы такие встречи стали уже привычными – для них обоих.
Они сидели за маленьким столиком посреди черноты, косу Смерть прислонила к спинке своего стула. В её костлявых пальцах была простая фарфоровая чашка, перед Феликсом стояла такая же.
Внезапно Лукашевич замолчал и как-то поник, уставившись на донышко чашки.
– Тадеуша жалко, – медленно произнёс он и поднял на Смерть вопросительный взгляд.
Та пожала плечами.
– Ко мне не попадал. Тоже католик.
– И чего его не попутали как меня?.. – пробормотал Польша и залпом выпил медовуху, плескавшуюся в чашке.
Смерть держала свою чашку за ручку, двумя пальцами, оттопырив мизинец, и не спеша прихлёбывала.
– Тебя уже… – она замолчала на секунду, загибая пальцы свободной руки. – Пятый, кажется, раз путают. Один раз – случайность, два – совпадение. А три, знаешь ли, традиция и закономерность.
В чашке Лукашевича снова появилась медовуха, но он отодвинул от себя чашку, вздохнув, как вздыхают дети, когда не хотят доедать кашу.
Феликс сложил руки на столе и положил на них голову, надул щеки.
– Знаешь, я бы… ну, типа поменялся бы с кем-нибудь пару раз. Чтоб кого-то ещё попутали, – в зелёных глазах мелькнула тоска.
Смерть громко фыркнула.
– И я с тобой ещё пью, – чашка звякнула о столешницу. – Я-то думала! – голос Смерти звенел от обиды, как звенит от обиды голос простой обманутой девушки. – Думала, тебя путают, потому что у тебя там… воля, – она неопределённо взмахнула рукавами. – Что ты как Феникс: умираешь, чтобы возродиться, а ты – «поменяться», – Смерть стала манерно, театрально заламывать руки, тихо всхлипывая.
Лукашевич сильно нахмурился, выпрямившись, и сжал кулаки.
Смерть чуть посерьёзнела.
– Рано или поздно смерти все хотят. Меня или другую – не важно. Потому что умереть проще, чем бороться, – она склонила капюшон набок. – Когда ты перестанешь бороться – тебя не станут больше путать и отправят к твоему богу, католик. Или к твоему дьяволу.
Польша резко вскочил на ноги и сощурил зелёные глаза – зло и хитро.
– Не дождёшься. Kurwa.

– Я вам ещё типа не надоел, деда? – Феликс улыбнулся белобородому старику, и тот улыбнулся в ответ.
– Нисколько, Фелек, ни капельки.
– Помолитесь за меня как-нибудь, деда, ладно?
– Никогда и не переставал за тебя молиться, – сухая и тёплая морщинистая рука легла на плечо Польши.
* * *

1939

1939 год: начало Второй Мировой войны, вторжение войск Третьего Рейха в Польшу. На Вики.

Гилберт наступил на ладонь Феликса. Захрустели кости, но тот не издал ни звука, только отлепил щеку от земли и поднял глаза. Впрочем, на Байльшмидта он не смотрел – глянул за его плечо, на его брата, тихо переговаривающегося с одним из своих военачальников.
– Допрыгался, пшек? – Гилберт склонился к нему и зашипел прямо в окровавленное ухо. Он всегда был любителем войны, по-настоящему ценил её, как Франциск ценил вино, а Родерих – музыку, и в своей трепетной, почти трогательной привязанности к войне многим казался просто психом. А Феликс об этом говорил лениво, тянул звуки, полуприкрывал глаза. Говорил, что просто Гилберту никто не даёт, вот он и сублимирует, как может, воюет, раз уж в нём ничего нет больше, кроме животных инстинктов. Гилберт, конечно, страшно бесился.
Феликс скосил глаза на Байльшмидта и, конечно, в этот раз тоже полуприкрыл их в своей обычной манере. Несмотря на то, что его ресницы и брови сгорели вовсе, а веки были одним сплошным ожогом.
– Ой, белобрысый, я тебе даже сдохнув не дам, – совсем тихо, хрипя, но нем не менее лениво и насмешливо протянул он, прежде чем…

– Kurwa mać, – вздохнул Лукашевич, перевернувшись на спину.
– Кто на этот раз? – Смерть появилась почти сразу.
Польша отмахнулся.
– Вообще-то Германия. Но братец его белобрысый – вот кто бесит!
– Тотально? – участливо уточнила Смерть, присев рядом.
Феликс задумался на секунду.
– Не-а. Тотальнейше. И русский бесит, – добавил он, подумав ещё.
– Зато у него сестра… – вспомнила Смерть.
– Клевая, – закончил за неё Феликс, растянув губы в блаженной улыбке. Ожоги почти сошли с лица, но только здесь: Лукашевич знал, что когда он очнётся, так чудесно всё не будет. – Но только одна. Вторая ваще психованная, типа, как белобрысый, только в другую сторону. И ваще-та Варашава должна быть её столицей! Была и должна ещё стать!
Смерть рассмеялась.
– Налей? – Польша повернул к ней голову и сдул со лба упавшую прядь волос.
– Вообще-то меня надо бояться, – Смерть вдруг стала задумчивой. – Если не бояться смерти – как тогда выживать, Феликс? Живут потому, что умереть не хотят. А ты говоришь «налей».
Лукашевич закатил глаза.
– Я, блин, выпить хочу, глупая женщина, а не умереть! – кряхтя, Польша приподнялся, опираясь на локти, и презрительно глянул на Смерть. – С хера ли мне тебя бояться? Ты не моя смерть, ты моя собутыльница, ясно, типа? Это теперь польское правило!
Смерть вопросительно хмыкнула.
– А свою я боюсь, – пробормотал Лукашевич совсем тихо, себе под нос, уже пытаясь подняться на ноги.

– Деда, – позвал Феликс, едва разлепив веки. – Деда, вы – моя смерть? И вам ваще-та не важно, католик я или нет, вам важно, что я типа не человек, да?
Старик, сидевший у больничной койки Лукашевича, нервно огладил бороду.
– Поэтому вы всегда у моей кровати, когда тотально плохо. И у других кроватей – Лит сказал, что тоже вас видел. Ждёте, что я умру, – ожоги почти прошли, Феликс снова стал похож на себя, и, как всегда, чуть прикрыл глаза, чуть скривил губы в усмешке – так, что выражение его лица стало привычно-насмешливым, обманчиво беспечным. – Вы, деда, не ждите. Типа ваще. Пойдите помолитесь за Польскую Республику. За здравие. Чтоб Польша всегда тотально живой была.

@темы: чсв