- Ильич, вот веришь, мне щас нехорошо. Мне так нехорошо!.. Мне нехорошо от слова пиздец.
И руки трясутся. У меня никогда не дрожат руки - а сейчас мало того, что они трясуться, так меня всего просто колбасит...
-...не по-детски, да?
- Да, Ильич, не по-детски! И не смей ржать, как всегда!
А он всё равно ржёт. И, если честно, я благодарен ему за это.
- Чё тебя так? Оргазма не было давно?
- Ай, да, иди ты...
- Куда?
- Со мной за пивом!
Я затушиваю бычок и понимаю, что сигарет тоже как бы надо купить, потому что две штуки в пачке - это не дело.
- А чего тебя так?
- Вот знал бы - рассказал. А так сижу и думаю: а чего меня так?..
А действительно, с чего бы это меня так? Больше семи минут меня не плющило уже так давно. Ну-ка посчитаем: начало колбасить ещё перед душем, занчит, уже минут 35-40. Иду на рекорд, мать его.
- Да ты не парься, чувааак... - и вот этот распиздяй будет мне через десять минут в лучших традициях философов распрягать про всё на свете. - Чё ты, влюбился?
- Да, блин, давно. Ты же знаешь, я это понятие не использую. Я просто для своего ещё названия не придумал.
- Ну, пока условно скажу "влюбился".
- Да, блин. Давно.
- Это я слышал. Иии...
- Ильич, иди ты в жопу.
- Да я и так там, - и ржёт, сволочь, и ржёт.
- Рассказывай.
- А..
- А я потом.
И он рассказывает. Много, долго.
- Ильич, ты охуенен.
- Ты мне за сегодня уже раз пятнадцатый говоришь.
- Потому что ты охуенен.
Потому что ты говоришь, и я слушаю, я отвечаю, спрашиваю, копаюсь в тебе, заставляю тебя копаться в тебе же, моделирую ситуации, моё любимое "если бы да кабы", социология, философия, кусок мистики... Потому что я разбираюсь с тобой и в тебе - и меня по-тихоньку отпускает. И неважно, что темно, жарко и пиво закончилось. Остались сигареты, и ты, и я, тебя ковыряющий.
И руки перестают ходить ходуном.
Ровненькая половинка луны кажется чуть более яркой, чуть более оранжевой сквозь очки. Какого хрена они затемняются, даже когда ну совсем темно?
Какого хрена уже третья машина с кучей песка уехжает в сторону "Арэсы"? Какого хрена уже полпервого ночи, а мне ещё не звонили из дома? Какого хрена не идёт дождь? Какого хрена под моим подъездом нет казавшихся перманентными алкоголиков? Какого хрена к Ильичу в квартиру залетала летучая мышь? Какого хрена ты не здесь, ты! Какого хрена?! Какого я не там...
- Всё, вроде отпустило. Погнали квас пить. У меня ещё бутылка "Вильняус алус" цветочного стоит, чуть что.
Идём на рекорд.

@музыка: саундтрек к "SG Atlantis"

@темы: дым на запястьях, hier darf man rauchen

---

"Установление контакта", "эксклюзив", "интервью", спасибо, Эдуард Рудольфович.

Его зовут Сергей. Познакомиться я с ним я успела ещё летом, когда приезжала сдавать экзамены. Выйдя с вокзала в час ночи и остановившись покурить рядом со стоянкой такси, я думала о том, что перспектива искать свой хостел по такой темноте меня совершенно не радует. Таксист явно скучал, гуляя по стоянке и, остановившись рядом со мной, сразу заговорил по-русски:
- Тебе куда?
Почему-то русской речи я не удивилась, а удивилась внешнему виду мужичка: низкий, щупленький, кожа его будто оплыла, как воск. Издалека его можно было бы принять за мешок картошки, а если разглядывать таксиста вблизи, то явно заметно, что цвет его лица свидетельствует о серьёзных проблемах с печенью.
- Да тут пять минут пешком, мне до «А-хостела», знаете такой?
- О-о-о, давай лучше подвезу, там улица опасная, с проститутками и наркоманами.
- Да, ладно, спасибо. Я сама дойду.
- Ну, тогда здесь перейдёшь, прямо, потом направо.
- Хорошо.
Помолчали, выпуская дым в звёздное небо.
- А ты откуда? – какая-то свойская, простая манера, в которой он общался, подкупила.
- Из Гомеля, я на экзамены приехала, учиться хочу.
- Так и я из Гомеля! Надо же, землячка! Я на Кирова жил там… - таксист запнулся и замолчал.
- Классно. Ну, я пойду тогда. Спасибо ещё раз.
- Давай.
Он снова стал медленно прогуливаться среди машин, я неуверенно, но целеустремлённо зашагала в сторону хостела.

...
- Да, я алкоголик, и первая жена от меня поэтому ушла. Я конченый человек, - он не нервничал, не делал резких жестов. Спокойно. Но вроде и… сорвался что ли? Не знаю, как это и назвать. Спокойный срыв – такое бывает?
Я молчала. Страшно.
- Я если не пью – зарабатываю на бутылку. Я вот тут вот понимаю, - он постучал пальцем по виску, - что нельзя так и жалею даже. А здесь, - сжатая в кулак ладонь прислонилась к груди, - мне ни капли не жалко.
Сергей опять отвернулся и стал разглядывать снежинки на лобовом стекле. Я испуганно держалась за пластмассовый стаканчик.
- Изменили бы всё, да?
- Нет, - таксист поджал губы и покачал головой. – Тогда, когда не женился ещё во второй раз – да, много бы чего поменял! Я бы туда с таким удовольствием вернулся… Кабы знал, что будет, столько бы всего поменял… А сейчас мне не жалко. Я живу как живу. Доживаю уже. Понимаю, что не так нужно доживать, только мне уже всё равно как-то, - Сергей сплёл пальцы и смотрел вниз, иногда жестикулируя, но очень спокойно.
Мне было не по себе.
- А как вы так в такси работаете? Вы же пьяным за руль не садитесь?
- Нет, конечно. Себя если не жалко, так люди ж не виноваты.
Тему я перевела сама и была рада. Колоссальное напряжение, в котором держали меня его смирение и даже безнадёжная безмятежность, стало спадать.
Снова помолчали. Я думала о том, какие странные существа – люди, он – о чём-то своём, алко-таксистском, жизненном.
...

@музыка: Renato Carosone - Tu Vuo Fa L' Americano

@темы: arbeiten!, "вы меня ещё узнаете!"

---

Кап-кап

Кап-кап.
Ах, мой милый мальчик, удобно ли тебе? Лучше бы тебе было удобно, потому что придётся тебе меня послушать. Впрочем, куда ж ты денешься с подводной лодки?.. Знаешь, нечасто у меня вот так вот получается поговорить. Не с Горацио же беседовать. Кстати, Горацио, закрой форточку, будь так добр, мне дует. Горацио любит открывать форточки, особенно на подводных лодках, как ты уже заметил, мой милый мальчик.
Кап-кап.
Ах, какой же ты ещё маленький, совсем юный! Глазки большие, кожа нежная, даже выбрит гладко и носки свежие – ну точно, маленький ещё совсем. Может, не стоило забирать тебя так рано? Но - сырьё всем нужно, а кризис – он вечен, сам понимаешь. Кризис он у всех. Никак не свалит, дальний родственничек. Даже на территории бесконтрольного бреда кое-где обретается. Ты был когда-нибудь на территории бесконтрольного бреда, мой милый? Ну, там, в Керчи? Не был в Керчи? Не был – так молчи. Ой, что-то это не моё… Впрочем, о чём это я? Ах да, про территории. Знаешь, мой милый мальчик, как красиво бывает в восьмом метре над трубой, особенно если попасть туда в сезон дождей? О, да, такая минорная красота редко мне подворачивалась. К сожалению, такие места обычно перенаселены, так что вряд ли тебе доведётся там побывать.
Кап-кап.
Не скучай, маленький, послушай лучше ещё. Про что бы тебе рассказать? Ну, что молчишь? Впрочем, правильно, молчи, слушай старших, внимательно слушай. Горацио, убери этот дым из-под моих ног, а то ещё запутаюсь да упаду, и принеси ещё вермута.
Кап-кап.
Вкусный вермут. Ты никогда не пробовал, мой маленький? Пробовал, по глазам вижу. Ой-ой, а зачем ты его с белой мешал-то? Так не вкусно! Вот, не поверишь, сколько у вас принцев ни ворую, все какие-то странные. Предыдущий травился обезболивающими; был такой, что брови выщипывал; но больше меня поразил тот, что кушать любил – и ладно бы что вкусное, так котлеты между булок клал, помидорами давлеными поливал – и нравилось же ему! Ты, вот, сладкое с крепким мешал… Дурачки какие-то. Но ты не обижайся, милый малыш, не стоит. Я-то уж знаю, что для тебя было хорошо, а что плохо, поверь мне.
Кап-кап.
Горацио, отнеси бокал. Ох, опять придётся посуду мыть… Мой милый маленький мальчик, ты не представляешь себе, как я люто ненавижу мыть посуду! Пыталась как-то научить Горацио, но как-то он не приспособлен. Было время, даже кушала из одноразовой посуды. Не помогло – нервов потратила ещё больше.
Кап-кап.
Ой, как недолго осталось тебе слушать, мой милый мальчик. Что ж такое, какие-то вы все худосочные стали. Будто ваши принцессы соки из вас успевают до меня вытянуть. Хотя нет, знаю я, где твоя принцесса. Хочешь, скажу? Хочешь, конечно. Далеко отсюда, ой далеко. Моя подводная лодка вообще-то ближе, чем кажется, но для тебя – все равно далеко. Так вот, как это у вас называется… когда воды много солёной? А, вспомнила – у моря твоя принцесса. Одногодка твоя, да, кареглазенькая такая, полненькая немножко. Ох, что-то любопытная я не в меру. Когда принца забираю, обязательно смотрю принцессу, да всё расстраиваюсь, что не встреться они никогда. Вот и вы не встретитесь. Но ты не волнуйся, мой милый мальчик, может, её тоже заберут, вон у Мики Жагеры профиль как раз по принцессам.
Кап-кап.
Не расстраивайся, милый мальчик. Я тебя не забуду. Знаешь, я к тебе даже немножко привязалась. Так скучно иногда бывает, зябко, одиноко, понимаешь? Ну, ты должен понять, ты же маленький ещё, как раз пубертатный, у вас часто бывает. Ах, мне даже будет немного тебя не хватать, мой маленький мальчик.
Кап-кап.
Эх… Что ж, Горацио, уноси баночки, и принца утилизируй, только как положено, а не как в прошлый раз, чтобы мне соседи на лишние искры не жаловались. Смотри не разлей продукт, он ценный, кому, как тебе не знать.
И всё-таки как-то тоскливо без этого милого юношеского «кап-кап»…

@музыка: Сплин - Шато-Марго

@темы: "вы меня ещё узнаете!", чсв

---

Сто какая-то попытка вести дневник лет за десять. На этот раз исключительно с целью потешить и без того заоблачное чсв и даже возможно с претензией на литературную ценность. Буду собирать куски, авось что-нибудь потом из них сложится?

@темы: чсв